Ни Корнилов, ни Нахимов, ни другие командиры обороны Севастополя, ни тысячи рядовых защитников черноморского города даже не подозревали, как плохо царь и его окружение берегут самые сокровенные севастопольские военные секреты, планы и документы. А их все император собрал, казалось бы, в очень надежном месте — в Петербурге, в знаменитом Инженерном замке. Там, в одном из залов, под десятью запорами хранилась святая святых — главная военная государственная тайна, имеющая ключевое значение для обороны всего Черноморья. Это была детальная модель, размером четыре на пять саженей, всех севастопольских укреплений.
Император облачил своим доверием генерала фон Фельдмана и назначил его комендантом всего Инженерного замка, поручив ему особенно бдительно охранять модель от всякого постороннего любопытного взгляда.
Фон Фельдман смекнул, какую пользу он может извлечь из обладания таким государственным секретом… И вскоре императору донесли, что он весьма своеобразно относится к царскому доверию. Что, например, по разрешению фон Фельдмана «каких-то два господина» — так писалось в донесении — «проникли в залу, где стояла модель севастопольских укреплений» и самое ужасное — «делали заметки в своих записных книжках».
Гнев охватил императора. Он примчался в Инженерный замок и устроил царственный разнос продажному и вероломному фон Фельдману[46].
Но было уже поздно. Важнейшая военная тайна, как пишут историки, была уже передана сначала в Париж самому Наполеону III, а потом интервентам, осаждавшим город.
Такое предательство помогло командованию интервентов нащупать наиболее уязвимые участки в обороне Севастополя. Затем начался ряд подобных предательств, которые свидетельствовали, что именно в дворцовых залах и кабинетах рассекречивались важнейшие военные тайны.
Источником новой шпионской информации, полученной противником, опять оказалось окружение царя, где в дворцовых залах и кабинетах в присутствии иностранцев высшие чины безответственно разглагольствовали о военных планах и тайнах. Такие совещания и беседы повадился посещать прусский военный атташе граф Мюнстер, который о всем тайном, услышанном здесь, моментально сообщал в письмах своему берлинскому другу генералу фон Герлаху. Французский посол в Берлине маркиз де-Мустье купил копии этих писем и незамедлительно переслал их в Париж Наполеону III. В этих письмах подчеркивалась важность Камчатского люнета и Малахова кургана в оборонительных укреплениях Севастополя. Наполеон III также не замедлил их передать главнокомандующему французской армии в Крыму генералу Пелисье, который на основании полученных сведений, начал превосходящими силами атаки этих объектов.