По мне, это начинало походить на начало речи о снятии с себя полномочий. У меня появилась мысль, не собирается ли Джордан уйти со своего места. Быть может, он собирается побороться за какую-то выборную должность. Но в таком случае он не стал бы приглашать меня, чтобы поговорить об этом.
– Конечно, можно оставаться на той точке зрения, что всякая работа приносит свою пользу, – снова заговорил Джордан. – Работая в Детройте, я не боялся быть идеалистом. Однако многие из тех грандиозных свершений, которыми я тогда гордился, теперь почему-то кажутся мне фальшивыми.
– Например? – спросил я.
– Ну хорошо… возьмем представителей национальных меньшинств. Когда мы с тобой учились в колледже, ни о чем подобном не было и речи. А теперь благодаря мне их уже больше двадцати… и все они в один голос заявляют, что выступают за расовое и этническое разнообразие. Но когда я в прошлом году подписал приказ, предписывающий расселять всех первокурсников в общежитии случайным образом, чтобы каждый студент получил возможность познакомиться с этим разнообразием вблизи, начались волнения. Меня заклеймили «дядей Томом»[14].
– Да, помню, – подтвердил я.
– Как будто недостаточно было афроамериканских и латиноамериканских учебных центров, – продолжал Джордан. – Теперь мы строим отдельные жилые корпуса. – Он принялся расхаживать взад и вперед перед камином. – А тем временем мне приходится иметь дело с преподавателями, которые в открытую призывают к свержению капитализма, при этом требуя зарплаты в шестизначных цифрах и угрожающие в случае отказа повышения жалованья уйти в другие учебные заведения.
– Пусть уходят, – сказал я.
Джордан покачал головой.
– Ты не понимаешь, с чем мне приходится иметь дело. Флобер метко подметил, сказав, что пытался жить в башне из слоновой кости; но окружающее ее море дерьма поднималось все выше, колотясь в стены[15].
– Извини, меня ждут более важные дела, – сказал я, поднимаясь на ноги.
– Какие, например?
– Например, мне нужно отвезти свою собаку на химиотерапию, – сказал я. – В любом случае двадцать минут назад капитан Морго временно отстранила меня от несения службы.
– Проклятье! Теперь мне придется лизать ей задницу, чтобы она тебя простила…
– Если честно, Джордан, – сказал я, – мне все равно.
Я уже был в дверях, когда он меня окликнул:
– Джейк… подожди!
Обернувшись, я увидел, что Джордан снова на грани срыва. Какое-то мгновение мне казалось, что у него в глазах застыл ужас. Затем снова вернулась на место маска уверенности.
– Я только хотел сказать… послушай… я знаю, что в Афганистане тебе здорово досталось…