Ведя повествование, я видел, как хочется Бродскому меня прервать и задать свой вопрос, но он сдержался.
— Скажи, а ты хорошо помнишь девушек, которые были с вами в отряде? — спросил он.
— Ну, кого-то помню, кого-то нет, — на этот раз я сказал чистую правду.
— Имя Алла тебе о чем-нибудь говорит? — впившись в меня глазами, он буквально затаил дыхание.
— Ну, — растянул я, после чего выдал: — как бы об этом я бы и не хотел говорить.
— Что? Почему! — в теле стоящего передо мной мужчины на миг проявился стремительно наполняемый бахиром конструкт, который он, впрочем, так же быстро развеял.
— Ну, княжич ведь жив, — и вправду испытывая затруднения с тем, как сказать, то что хочу, я вполне натурально замялся.
— Княжич? Что княжич?! — собеседнику наверное казалось, что он вытягивает из меня информацию "клещами".
— Ну княжич, он того, с Аллой, — наконец-то выдал я, в конце добавив: — по принуждению.
— По какому принуждению? — свирепея от моего косноязычия, Бродский приблизился ко мне вплотную.
— Княжич, Аллу, принудил, — не поднимая глаз, сказал я: — она с ним в отдельной палатке жила.
Воздух засвистел в ноздрях Бродского. Мужчина вдыхал и выдыхал, сжимая и разжимая кулаки. Я стоял от него в опасной близости, готовый отскочить, если тот бросится на меня с кулаками.
— Но княжич жив? — одаренный взял себя "в руки", вычленив главное.
— Жив, — согласно кивнул я головой.
— И, возможно кто-то еще? — предположил он.
— Может быть девушка и охранник, — сказал я и решил добавить информации: — ему всегда палатку на отшибе ставили, наверное, чтобы не так слышно было. А когда портал открылся, так это как раз в той стороне было.
— Чтобы что не так слышно было? — путаясь в словах, Бродский выговорил свою мысль, но я отлично его понял.
— Ну, чтобы не слышно было, как он девушку это, принуждал, — совсем понизив голос, я довел отца Аллы до состояния близкого к бешенству.
— Как имя княжича? — отчеканил он.
— Я знаю только имя командира отряда солдат, — признался я, и, под воздействием выразительно выгнувшейся брови, добавил: — Георг, из рода Суздальских.
— Этого вполне достаточно, — отодвинувшийся от меня, мужчина сделал несколько глубоких вдохов, приходя в себя.
Я стоял на том же месте, мысленно прокручивая состоявшийся разговор и думая, не надо ли еще чего-нибудь добавить.
— Итак, чтобы ты хочешь за свою помощь? — переведя безразличный взгляд на мою фигуру, в своих мыслях он уже вершил самосуд над княжичем и спасал свою дочь.
— Примите меня в свой род, а?! — озвучил я единственное, что мог попросить безродный у родовитого и не вызвать никаких подозрений.