Не ясным оставался момент, почему они сами не могли выследить караван. Как впрочем я не мог понять и того, что заставило меня самого перейти на внутреннее зрение, во время попытки угнаться за быстро движущимися повозками. По оброненной как-то оговорке, каратели вышли на меня посреди ночного леса ориентируясь на горящую ветку в моей руке. Свет посреди ночи невольно должен был привлечь внимание, но на что обращал внимание я сам во время движения сквозь лес, мне никак не удавалось вспомнить.
— Алишер, — первое слово, произнесенное вслух за пять дней совместного путешествия, вывело меня из задумчивости.
— А?! Что? — дернувшись и вскинув голову, я повернулся к неожиданно заговорившему вознице.
— Город, — еще раз открыл рот угрюмый, чем окончательно привел меня в чувство.
"— И чего это он? — озадачился я и, поразмыслив, смог найти лишь одно объяснение: — наверное это из-за того, что тела контрабандистов сдали накануне"
Идущая почти сутки порожняком телега остановилась, после чего на меня уставились его водянистые глаза. Караван продолжал неспешное движение, не дожидаясь, пока я соображу, что от меня требуется.
— Город там, слазь, — следуя полученным от главы каравана указаниям, угрюмый ссаживал "неприятного" попутчика.
— Спасибо, — соскочил я с телеги и чуть не поскользнулся на подмерзшем снегу.
Едва удержав равновесие, я поспешно прижал рукой перекинутую через плечо котомку. Звук звякнувших монет тут же привлек внимание возницы и его лицо перекосило от молчаливой злобы.
"— Надо тряпочкой переложить", — подумал я, не имея до сегодняшнего дня опыта обращения с деньгами.
Сразу же после того, как тела контрабандистов перегрузили на прибывшую посреди ночи подводу царских дознавателей, глава каравана велел позвать меня к себе и произвел расчет. Мне выдали восемь копеек и пояснили, что более не нуждаются в моих услугах. Напомнив о том, что у меня подорожная и мне надо попасть в город Алишер, я получил разрешение остаться в караване до завтра. Отворот дороги, ведущей в нужном направлении, мы достигли лишь к полдню, впрочем, особых проводов никто не устраивал.
"— Я хоть кому-нибудь нужен а?! — стоя на обочине и смотря вслед уходящему каравану, мое настроение из задумчиво-меланхоличного сменилось на озлобленное.
"— Вот вам, не дождетесь!" — я сделал энергичный жест рукой, смысл оттопыренного среднего пальца в моих воспоминаниях до сегодняшнего дня оставался мне не понятен.
Вещмешок болтался пустой холстиной за моим плечом, еда, которая некогда там лежала, уже давно закончилась. Долгие дни путешествия в праздности на телеге имели оборотную сторону. От нечего делать я время от времени запускал руку в мешок и сейчас остался без продовольствия.