Он тут же, прямо в кухне, налил себе стопку, опрокинул ее в рот, глубоко вздохнул и прихватил бутылку и стопку с собой в комнату, где у окна стоял полицейский и уже о чем-то сосредоточенно говорил по телефону. Спустя одну-две минуты он повернулся к домоправителю, а тот между тем уселся на стул и наливал себе третью стопку. Он уже был чуть-чуть навеселе и чувствовал себя лучше, по крайней мере, тошнота прошла. Однако запах той квартиры до сих пор оставался в носу, впитался в одежду, в кожу. Может быть, от него так и не удастся избавиться никогда. Он налил себе четвертую стопку[8].
— Эта женщина, — приступил к опросу полицейский, держа в левой руке маленький блокнот, а в правой шариковую ручку, замершую над белым листом, — как ее зовут?
— Соня Мартинес, — ответил домоправитель.
— Одинокая?
— Замужем. Муж от нее ушел. Вместе с дочерью.
Это была важная информация, домоправитель не сомневался в этом и все время ждал момента, чтобы наконец выплеснуть ее. Теперь домоправитель являлся свидетелем. Может быть, с ним захотят поговорить журналисты, о нем расскажут в газетах или по телевизору — по крайней мере, хоть что-то приятное в этой ужасной истории.
— Бросил? — спросил полицейский с безразличным видом и нацарапал что-то в блокноте.
— Да, я бы сказал, это произошло недель шесть-семь тому назад. Перед домом вдруг появилась грузовая машина, и я увидел, что Мартинес выносит свои вещи, его дочка уже сидела в машине.
— Они совсем переехали?
— По крайней мере, это так выглядело.
— А вы за это время разговаривали с… э-э… пострадавшей?
— Да, но… вы что, сошли с ума? Я же не мог спрашивать ее об этом!
— А сама она об этом не рассказывала?
Это прозвучало так, будто им не хватало какой-то действительно важной информации, а он был в этом виноват. Однако он не был виноват.
— Я ее почти не видел в последнее время! Она вообще из дому не выходила!
— Ну ладно, — успокоил его полицейский.
Его лицо выражало такую скуку, будто он каждый день находил по одному зловонному трупу.
— А где муж этой?.. Господин… Как его там зовут?
— Роберт Мартинес. Я думаю, он испанец.
— М-м-м… А где он сейчас, этот испанец? Вы знаете?
Домоправитель отрицательно покачал головой.
— Они поддерживали отношения с кем-нибудь из соседей? Он или она?
— Если б это было так, соседи уже давно были бы тут.
Полицейский, казалось, сначала молча проглотил его реплику, затем вдруг задал вопрос:
— А вы ведь тоже могли бы заглянуть на этаж. Как домоправитель. Так или нет?
Домоправитель улыбнулся:
— Я неделю был в отпуске на Канарах. Вернулся вчера. Можете проверить.