.
Проблема была лишь в том, что для ликвидации иранской ядерной программы нужна не просто локальная операция силами полутора десятков самолетов (как в случае с иракским реактором в Осираке), а полномасштабная военная операция. Иранцы сразу заявили, что не будут молча взирать на падающие израильские ракеты, а нанесут ответный удар. «Ядерный центр в Димоне наиболее доступный объект, который может стать нашей целью… При малейших действиях Израиля против Ирана мы примем решение о его уничтожении», – уверил 9 ноября с экранов телевизоров сограждан заместитель главы Генштаба Ирана бригадный генерал Масуд Джазаери [272]. Поэтому для проведения операции против Ирана нужно было получить согласие и военную поддержку со стороны Соединенных Штатов, Вашингтон согласия не давал – после Ирака и Афганистана Обама не был готов к большой войне на Ближнем Востоке и настаивал на дипломатическом решении вопроса. «Я твердо верю в то, что еще сохраняется возможность для дипломатии при параллельном оказании давления, чтобы добиться успеха [273], – пояснил американский президент. – Я попрошу всех вспомнить значимость данного вопроса, цену, которую впоследствии придется заплатить Израилю, Америке и всему миру» [274]. Более того, Барак Обама даже попросил Израиль снизить накал военной риторики. «Уже сейчас количество разговоров о войне с Ираном зашкаливает. Причем они играют на руку Ирану, который получает основания для развития ядерной программы», – заявил он [275].
Однако в Тель-Авиве считали проблему решаемой и оказывали постоянное давление на американское руководство. Израильские политики утверждали, что время играет на стороне Тегерана, что чем дальше Иран продвигается в ядерных разработках, тем сложнее его остановить, и, наконец, что безнаказанное шествие Ирана к ядерной бомбе может с легкостью повлечь нуклеаризацию Саудовской Аравии и других суннитских стран Персидского залива. А это уже станет не только проблемой для Израиля, но и серьезнейшей головной болью для самих Соединенных Штатов.
Шансы на то, что израильтянам удастся убедить американцев, сохранялись вплоть до оглашения итогов президентских выборов в Иране. Победа Хасана Роухани была воспринята в США как шанс для начала реального переговорного процесса. Израиль же считал эту победу еще одной операцией рахбара Али Хаменеи по введению Запада в заблуждение. По словам Нетаньяху, Хасан Роухани «является скромным слугой аятолл… Хотя Роухани говорит и выглядит иначе, чем Ахмадинежад, но в том, что касается отношения к ядерной программе, единственная разница между ними в том, что Ахмадинежад – волк в волчьей шкуре, а Роухани – волк в овечьей шкуре»