.
Израильтянам действительно сложно было поверить в то, что Иран изменился, когда они слышат заявления главы Генштаба Хассана Фирузабади [277], называющего целью Ирана «полное уничтожение Израиля», или видят «девять вопросов и ответов, как уничтожить Израиль», которые вывесил у себя в Твиттере рахбар [278]. Тель-Авив требовал конкретных пацифистских шагов от ИРИ, и с трибуны ООН израильский премьер-министр озвучил условия, при которых он поменяет свою точку зрения в отношении нового иранского президента. «Во-первых, Иран должен прекратить все работы по обогащению урана; во-вторых, необходимо убрать с иранской территории все запасы обогащенного урана; в-третьих, необходимо ликвидировать в Иране инфраструктуру для производства ядерного оружия; в-четвертых, Тегеран должен прекратить работу над реактором по производству тяжелой воды и отказаться от создания реактора по производству плутония», – заявил израильский премьер [279].
По сути, Нетаньяху требовал полной и безоговорочной денуклеаризации Ирана, тогда как Тегеран предлагал Вашингтону переговоры на основе согласия США с ядерным статусом Ирана. И в конечном итоге Соединенные Штаты согласились на иранские условия. Вашингтон и Тегеран достаточно быстро достигли рамочного соглашения (подразумевающего сохранение за Ираном ядерного статуса в обмен на введение серьезнейших ограничений и мер контроля его ядерной программы), после чего начали долгий и нудный процесс согласования деталей. На протесты израильтян никто не обращал внимания, требования Тель-Авива учесть в переговорах его интересы тоже не встретили понимания. Тогда израильтяне начали грозить Западу односторонним ударом по иранским ядерным объектом. Все понимали, что этот удар не уничтожит ядерную программу, однако он мог похоронить американо-иранское сближение – Роухани не смог бы доказать собственному населению, что это нападение было сделано без одобрения Соединенных Штатов. Однако эта попытка оказалась безуспешной – Соединенные Штаты строго-настрого запретили израильтянам самовольничать в этом вопросе, пригрозив им серьезной карой за непослушание. Поэтому Израилю не оставалось ничего другого, кроме как заняться политическим саботажем американо-иранского переговорного процесса.
Израильские политики и эксперты развернули колоссальную информационную кампанию против американо-иранских переговоров. Итогом ее стало резкое охлаждение отношений между Тель-Авивом и Вашингтоном.
Осознавая, что сама по себе идея ядерного компромисса с Ираном пользовалась поддержкой как международного сообщества, так и американской общественности, израильтяне сделали упор на то, что речь идет о компромиссе с террористическим государством. «Иран представляет угрозу не только своей ядерной программой, но и постоянной поддержкой терроризма по всему миру, в том числе в Ближневосточном регионе, – говорит министр обороны Израиля Моше Яалон. – Израиль не может стоять в стороне, когда такому государству прощают все предыдущие нарушения международных законов и открыто прокладывают путь к бомбе»