В конце концов, немцы осознали, что танки – смертельная угроза, которой в тот момент нечего было противопоставить по причине запущенности технологий. В то же время имелись некоторые основания полагать, что новые тактические методы, которые немцы развивали с тех пор, как генерал-полковник Август фон Макензен и его начальник штаба, полковник Ганс фон Сект нанесли русским поражение под Горлицей в 1917 году, дадут шансы на победу еще до появления на фронте у союзников достаточно большого количества танков и прибытия в Европу миллионов американских солдат, делавших поражение Германии неотвратимым. В 1915 году Макензену и Секту за счет лучшего управления войсками удалось достичь глубокого проникновения в русскую оборону. Они ввели резервы в брешь, пробитую на узком участке фронта, и далее не снижали темпа наступления. Русская оборона рухнула, но следует признать, что до этого она была очень ослаблена серьезными недостатками в командовании войсками и нехваткой снаряжения. А в конце 1915 года тот же немецкий командный тандем разбил ослабленную сербскую армию и практически исключил Сербию из войны. К радости Секта, пехота своими действиями обеспечила успешное применение кавалерии, и это показало – у этого рода войск еще есть будущее на поле боя; ошибочный вывод, однако имеющий большое значение для истории Германии, ведь Сект тоже был человеком будущего.
В 1917 году эксперименты немцев по возрождению маневренной войны продолжались, в то время как тактика эшелонированной обороны, как выражение стратегии Германии, оставалась незыблемой. В сентябре того же года еще одна обескровленная русская армия получила парализующий удар – немецкая армия под командованием генерал-полковника Оскара фон Гутьера захватила Ригу. На этот раз техника проникновения пехоты шагнула на более высокую ступень. Вслед за внезапной бомбардировкой, непродолжительной, но мощной, и ни в коем случае не похожей на сутками не утихавший огонь артиллерии под Верденом и бушевавший теперь на Ипрском выступе, в атаку на узком участке фронта были брошены отборные штурмовые подразделения специально обученных солдат. Они взломали русскую оборону, обходя те узлы сопротивления, которые нельзя было уничтожить сразу, и рвались все дальше в незащищенный тыл противника, создавая хаос и панику уже одним фактом своего появления. Изолированные укрепленные точки противника, еще державшиеся, позже уничтожались новыми подразделениями другого типа – командами, состоявшими из пехотинцев, пулеметчиков и легкой артиллерии и созданными накануне наступления. Их формировал командир фронтовой части из отдельных подразделений, имевшихся на его участке. Родилась новая, гибкая идея командной функции: локальный контроль передавался человеку на фронте, тому, кто лучше других разбирался в ситуации. Перед ним ставились задачи лишь в самых общих чертах. Гибкость метода в немалой степени зависела от работы значительно усовершенствованных систем связи, гораздо более лучших, чем те, которые подвели в кампанию 1914 года. Немцы весьма предприимчиво воспользовались всеми возможными техническими новинками. Теперь офицеры связи тесно взаимодействовали на всех уровнях командования и могли оказывать серьезное влияние на ход операций. Немецкие коммуникационные методы еще до этого получили признание как система оружия, однако в техническом отношении эта система оставалась несовершенной. Как указывал Альберт Праун, один из самых способных инженеров-практиков: «Технические проблемы систем адекватной постоянной связи для стратегических и тактических целей во время передислокации частей, телефонных соединений на дальних расстояниях, использования многоканальных телефонных кабелей и беспроволочной связи без помех оставались все еще неразрешимыми».