тырех сторон железной стены было расположено по бараку, в которых жили немецкие солдаты – охрана. Словом, -все было устроено так, что в любой момент можно было поднять на ноги всю охрану лагеря.
Во главе лагеря стоял немецкий генерал, который., в свою очередь, имел помощника – коменданта. Проживающие в лагере пленные разбивались на батальоны; во главе батальона стоял немецкий фельдфебель, иногда и унтер-офицер; при батальонном командире все время находился фельдфебель из военнопленных, который осуществлял как бы военную власть данной национальности; батальона; батальоны распадались на группы – в 60 человек каждая; во главе групп стояли немцами же назначенные унтер-офицеры.
Каждый барак вмещал 120 человек, т.е. две группы, и был разделен на две части. Каждый пленный имел свое «отделение» для спанья, или гроб, как говорили военнопленные; гробы были расположены и на полу, и по середине в виде лежанок в два этажа. В каждой половине у входа в барак были небольшой коридор и небольшая комната для старшего группы и трех унтер-офицеров. Словом, все было приноровлено к чину и званию.
Лагерь находился недалеко от города Гамельна на Везере к был расположен на отлогом склоне холма. С верхней части склона, где как-раз были расположены наши землянки, открывался чудный вид на реку Везер, город Гамельн, окруженный со всех сторон холмами, покрытыми буковыми лесами.
За все время пребывания в карантине нас не заставляли подчиняться определенной дисциплине. Мы жили своей собственной жизнью; если бы не болезни, то можно было бы еще кое-как и жить. В гигиеническом же отношении, конечно, было во много раз хуже, чем в лагере. Особенно сильно это чувствовалось, когда стали итги дожди, и глиняная почва расползалась под ногами и на улице, и в землянках. Все мечтали об одном, – чтобы поскорее попасть в бараки.
Обстоятельства нам помогли поскорее выбраться из землянок. Ожидалась новая партия пленных, для них нужны быЛи землянки, и через неделю нае перевели в бараки.
До перевода в бараки мы мало знали о том, что творится на белом свете. К нам никого из старых пленных не подпускали, мы никого не видали, кроме немецких часовых, которые были с нами немы, как камни.
Лагерь с бараками представлял из себя городок военнопленных. Разбитый на правильные участки, с правильными улицами, он напоминал настоящий город. Лагерь вмещал около ю.ооо человек.
В лагере быласвоя лавочка, где продавали различного рода мелочь. Осенью 1914 года продавали и хлеб, колбасу, пирожки.
В лагере помещались пленные всех «союзнических» национальностей, начиная с благородных англичан, кончая чернокожими африканскими неграми. По существу, население лагеря представляло из себя интернациональный букет, и немцы, действительно, могли хвастаться, да и хвастались, что воюют со всеми народами мира.