Но он начал свое обращение, не смотря ни ничто – он был профессионал и у него не было выбора. Озвучил свои известные темы: терпимость, образование, просвещение, прогрессе, справедливость причитающегося вознаграждения за труд вне зависимости от цвета кожи. Чернокожая аудитория восторженно аплодировала ему, белая же ее часть лишь вежливо слушала его слова.
Могло быть и хуже. Он знал это. Он уже провоцировал своими речами волнения, иногда сознательно, а иногда – нет. Этим же вечером он был бы рад взрыву вместо почти полного равнодушия белых слушателей. Когда белые в США ничего более придумать не могли, у них иногда появлялось настроение послушать байки о бедственном положении негров и о способах, как его облегчить. Когда же их что-то отвлекало, они могли вообще забыть о том, что в США вообще живут хоть какие-то там негры.
Окончив свою речь, он сошел с подиума. К своему удивлению, он обнаружил, что один из тех, кто подошел поговорить с ним, был седобородый белый мужчина, бывший армейский офицер, которого Дуглас, немного напрягши память, все же узнал.
- Вы не должны принимать все это близко к сердцу, сэр, - с трогательной искренностью произнес этот мужчина. – Помните, наша нынешняя обеспокоенность по поводу Конфедеративных Штатов – также в некотором роде обеспокоенность по поводу и вашего народа.
Дуглас почувствовал запах перегара в его дыхании. «Понятно, почему он так искренен», - подумал чернокожий журналист. – «И понятно, почему он больше не в армии, не смотря на то, что выиграл несколько битв против мятежников». Судя по его довольно поношенному костюму, отставной офицер так и не смог удачно влиться в гражданскую жизнь. И снова виновата выпивка. Однако, Дуглас приложил все усилия, чтобы в этот мрачный вечер быть доброжелательным, к тому же, в конце концов, слова его собеседника имели некоторый смысл. И поэтому он сдержанно ответил:
- Благодарю вас, генерал Грант.
ГЛАВА 3
- Солт-Лейк-Сити! - прокричал проводник. – Прибывающим на выход!
Поезд еще раз конвульсивно дернулся и застыл на рельсах, родив в голове Авраама Линкольна аналогию с умирающим человеком, делающим свой последний вдох.
Он нехотя поднялся со своего сиденья, ухватил трубку-чехол и саквояж. После речей в Денвере и Колорадо-Спрингз, Грили и Пуэбло, в Кэнон-сити и Гранд Джанкшн, после того, как он выехал за пределы Колорадо, Территория Юта выглядела почти как другая страна.
Это впечатление только усилилось, когда он выбрался из пульмановского вагона наружу. Именно в момент высадки из поезда, на котором он прибыл, происходила посадка на поезд, шедший на восток. Большую часть пассажиров составляли мужчины, одетые в синюю форму, брюки и черные фетровые шляпы армии США, организованными колоннами забиравшиеся в вагоны. Все их солдатское имущество умещалось в ранцах на спине и сумках на поясе. По мере усугубления кризиса с КША, военнослужащие регулярной армии перебрасывались к находящимся под угрозой границам.