Тут и там, где только были источники воды, к дороге жались маленькие городки: Ханос, Агуа Приета – прямо напротив от такого же сонного городишки под названием Дуглас, Нью-Мексико; Кананеа, Имурис…
В Имурисе Стюарт оставил один пехотный и один кавалерийский полк с приказом двыгаться на юг, к Эрмозильо. Командиру кавалерийского полка, полковнику Тирнану Брину, считавшемуся старше по рангу полковника, командовавшего пехотным полком, он сказал:
- Раз пока все мирно, я не посылаю больших сил во внутренние области провинции, как изначально планировалось. Я считаю, что вас нужно будет выделить ту часть своих сил, какую вы сочтете необходимой, для несения гарнизонной службы в Гуаймасе на побережье и отослать их туда.
- Слушаюсь, сэр, - отрапортовал Брин – он служил под началом Стюарта еще с войны, когда в Пенсильванскую кампанию привел к нему полк национальной гвардии. – Если мексиканцы все же решат оказать сопротивление, мы, наверное, не сможем противопоставить им серьезные аргументы, особенно, когда у вас остается вся артиллерия.
- Понимаю, - ответил Стюарт. – Но, думаю, что у вас хорошие ставки. Полковнику Гутиэрресу, может быть, очень не нравилось то, что делает его правительство, но он подчинился как солдат и мужчина. По всем признакам, в Эрмозильо и Гуаймасе должно произойти то же самое. Мексиканцы в этих маленьких деревушках не пытались оказать нам никакого сопротивления, все, что они делали – так это глазели на нас.
- Ну, похоже верблюды имеют к этому некоторое отношение, но в любом случае, хвала Небесам, похоже, что так и есть. – Отозвался Брин, а затем махнул рукой в сторону выжженного солнцем, бесплодного ландшафта. – Если вы продолжите и дальше двигаться вперед с основными силами, сможете ли вы снабжать их припасами?
- Определенно, я надеюсь на это, - ответил Стюарт. – Мне разъяснили, что Эрмозильо – центр сельскохозяйственного региона, так что любая провизия, которую вам удастся отсылать мне на север, будет с радостью принята, а в особенности, если пути сообщения к западу от Эль-Пасо… окажутся перерезанными.
- Слушаюсь, сэр, - повторил Тирнан Брин.
Более двух десятилетий несения гарнизонной службы наложили свой отпечаток на некогда лихого молодого офицера, заставили его потускнеть, но как и многие другие ветераны в войсках Стюарта, он снова засиял, как начищенная кокарда.
- Судя по вашей диспозиции, сэр, вы действительно думаете, что янки решать подкрепить свои угрозы делом?
- Нет, полковник, по правде говоря, не думаю, – ответил Стюарт. – Но я собираюсь действовать так, как будто именно так и думаю. Если Соединенные Штаты настолько глупы, что захотят воспротивиться присоединению этих провинций, то, по моему мнению, они тогда будут представлять намного б́ольшую угрозу, чем какие угодно недовольные мексиканцы. А раз так, то я намереваюсь держать основные свои силы там, где они смогут наилучшим образом противодействовать каким-либо угрозам со стороны США. – Он ухмыльнулся. – Моя диспозиция отражает мой характер, главной чертой которого является осмотрительность.