Теперь уж Максим не знал, как продолжить разговор.
— Миро… Миро, а зачем… тебе это нужно?
— Мне это не нужно. Совсем. Но это нужно Кармелите. Ты же сказал, что любишь ее. — Максим кивнул головой. — И она тебя любит. Я это чувствую, при каждом разговоре с ней чувствую. Но самое главное — я ее тоже люблю. И никогда не смогу сделать так, чтобы она стала несчастной на всю жизнь. А она… такой человек. Прямой, искренний… Она никогда не сможет быть счастлив. ой с нелюбимым человеком.
— А ее отец? Он же не успокоится. Что бы мы к”и сделали, он будет искать, он найдет нас и вернет свою дочь.
— Нет, это я беру на себя. Снова надолго замолчали.
— Знаешь, Миро, мне кажется, именно такой удивительный человек… мужчина… муж, как ты, и нужен Кармелите, — при этих словах в глазах у Максима мелькнуло что-то такое, чего Миро потом долго не мог забыть.
— О чем ты?
— Знаешь, мне кажется, что только ты можешь защитить Кармелиту от ее же собственного отца. Только ты. Потому что ты — цыган.
— Да при чем здесь — цыган или нет?! Ей нужен ты! Ты, а не я! И это самое главное.
— Конечно, нужен ей я! Именно поэтому она убежала от меня из зала суда?
— Она убежала потому, что дала слово отцу, что никогда не будет с тобой встречаться и выйдет замуж за меня.
— Ну вот. Она и просватана за тебя. Дала слово отцу. Согласилась стать твоей женой.
— Это было не ее желание! Так захотели наши отцы!
— Да. Причем один из них так сильно этого захотел, что решил засадить меня в тюрьму на двенадцатьлет.
— Максим, ты не прав. Баро тут ни при чем. Ведь ты был с ружьем. Откуда он знал, стрелял ты или кто-то другой?
— А тебе не кажется странным, что его охранник сначала обвинял меня, был готов отдать на расправу.
А потом полностью оправдал в суде? И Баро здесь, естественно, ни при чем?
— Нет, ну, он барон. Он всегда “при чем”. Но отвечать за других, принимать решения — дело сложное. А вообще-то, Баро не способен на подлость.
— Знаешь, Миро, а я уверен, что Баро способен не только на подлость, но и на убийство. Если, конечно, человек ему очень мешает.
— Вот уж этого точно быть не может!
— Может, Миро. Может! Раньше я еще сомневался. А теперь уверен, что Баро может приказать убить человека! Например, меня… Да не только может. А уже и приказывал!
* * *
Дверь в Светкину квартиру-студию была открыта. Кармелита не стала звонить. Проснулась в ней какая-то детская игривость: вот сейчас зайдет к подружке, да и напугает ее: “Гав!!!”
Но тут же сама страшно перепугалась. По дому разносились какие-то страшные звуки. То стон, то будто всхлипы, то вдруг долгий трубный рев. Кармелита и представить не могла, что же это такое. Может, канализацию прорвало? Или у Светки там, в студии, припадок какой-то случился (хотя раньше, за все время их дружбы, вроде бы никогда подобного не бывало).