И снова ошиблась.
Ерохин вернулся минут через пять с пакетом и двумя бутылками холодного чая.
— Не заскучала?
— Почти нет.
— Держи. — Даниил вручил мне пакет и бутылки, спросил, — Еще в одно местечко доедем?
Мне уже стало страшновато. Куда он меня повезет? Сначала бар, где не едят, потом бистро, где и находиться страшно. Признаться, Ерохин меня удивлял не меньше, чем я его.
— Ты за рулем, — я махнула бутылками, указывая на дорогу, позволяя ему везти меня навстречу приключениям.
- Тут близко, если пробок нет.
Он не соврал. Довез минут за пять в самый центр, к набережной, но не туда, где веселилась молодёжь, радуясь теплу конца мая, а свернул за мостом, спустился вниз на парковку у помпезного здания с башенками.
-Я тут на днях в банк ездил, — кивнул Даниил на маленький замок, — подумал, что вечером будет здорово на берегу. И людей нет.
На этом берегу действительно не было народу. Узенькая тропинка не располагала для прогулок, больше для редких одиноких спортсменов-бегунов. Даже утки предпочитали тусоваться на том берегу, зная, что их подкормят сердобольные люди.
— Пойдем.
Ерохин сам отстегнул мой ремень безопасности, забрал бутылки, и пакет. Из последнего всю дорогу попахивало чем-то подозрительным. Похоже, что едой. Глубоко вздохнув, я поплелась за боссом. А он расстелил на насыпи свою кожаную куртку, уселся лицом к реке. Я умилилась, как компактно он втиснул попу, оставив мне достаточно много места на своеобразном пледе.
Еще раз вздохнула, понимая, что нет выбора, и придется сесть с ним близко-близко. Строить из себя гордость и неприступность показалось глупым, но перспектива прижаться к боссу наэлектризовала все тем же волнением.
Пройдя на цыпочках по каменной насыпи, чтобы не убить каблуки, я втиснулась рядом. Даниил сразу повернулся ко мне. Наши бедра соприкасались, а лица оказались слишком близко.
— Красиво, правда? — он кивнул на розовеющее небо, которое отражалось в реке.
— Да. Только муравейник и шум все портят, — посетовала я на дорогу, что была совсем рядом и людей на том берегу.
— А я люблю урбанию. Выхлопные газы, конечно, иногда доводят до мигреней, но мне нравится жить в городе, в движении.
— Пожалуй, мне тоже. В деревню точно не тянет.
Ерохин улыбнулся, хотел что-то сказать, но мой желудок перебил его бестактно громким урчанием.
— Ох, совсем я тебя уморил песням и разговорами.
Он полез в пакет, вынул оттуда бургер, завернутый в тонкую бумагу, поставил с моей стороны бутылку чая, которую заботливо открыл. Себе достал такой же, прорекламировал:
— Это лучшие бургеры, что я ел. Даже в Штатах так не делают. А Мак вообще должен сдохнуть от зависти.