Лилиана поднялась со скамейки, взвизгнула и схватилась за Фрэнсис. Они рассмеялись и, грохоча коньками, поковыляли к проему в борту. А потом оказались на самом катке, на коварной гладкой площадке, натертой мелом.
Лилиана дернула Фрэнсис за рукав:
– Стой! – Другой рукой она цеплялась за борт.
– Отпусти его! – велела Фрэнсис.
– Боюсь! Я упаду!
– Не упадешь! А если упадешь, то со мной вместе. Ну, давай же!
Она крепко взяла Лилиану за руку и потянула прочь от борта. Лилиана снова взвизгнула, но покорно покатилась за ней следом, и они смешались с потоком людей, скользящих на роликах.
Огромное современное здание неказистого вида походило на гигантский церковно-общественный центр. С балок свисали поблекшие флаги цветов Перемирия; из репродукторов лились мелодичные старые песни двадцати-тридцатилетней давности: «Funiculi Funicula», «Вальс веселой вдовы». Толпа была не такой плотной, как толпы, которые Фрэнсис помнила по временам своей юности, когда часто бегала на роллердром. Вероятно, состояла она только из людей, еще не смекнувших, что за настоящими развлечениями в нынешние дни следует ходить в другие места – в джазовые клубы, скажем, или кокаиновые салоны. Однако такая внесезонная атмосфера порождала ощущение товарищеской близости между посетителями, и народу все же было достаточно много, чтобы изредка там и сям происходили столкновения и падения. Школьные каникулы еще не закончились, и дети во множестве юрко сновали среди толпы, точно мелкие рыбешки. Но были здесь и влюбленные пары, и юные девушки по две, по три или целыми стайками, и даже отважные дамы преклонного возраста. Мальчишки лихо носились, выделывая разные выкрутасы, по собственному внутреннему кругу, а в полупустом центре площадки несколько молодых людей с важностью демонстрировали свои способности. Время от времени кто-нибудь из них вдруг начинал махать руками, как ветряная мельница крыльями, в попытке удержать равновесие, потом все-таки падал под веселые возгласы, улюлюканье, сочувственный смех и с глуповато-смущенным видом поднимался, отряхивая мел с коленей и задницы. Работник катка неторопливо кружил по площадке, следя за порядком и резко свистя в свисток всякий раз, когда мальчишки слишком уж расшаливались.
И среди всех них скользили Фрэнсис с Лилианой, переступая ногами все ловчее и проворнее, постепенно набирая скорость. Мужчины, как обычно, с интересом поглядывали на Лилиану, но никто к ним не приставал – все только приветливо улыбались и вежливо уступали дорогу. Да Лилиана настоящий гений, подумала Фрэнсис. Где еще они смогли бы появиться на людях вместе, вот так вот держась за руки? Ничего похожего на любовную близость – по-детски невинная забава! Но при этом самая настоящая любовная близость: восторг тесного телесного соприкосновения, туго сплетенные пальцы, мягкие столкновения бедер, слаженное частое дыхание, слаженное биение двух сердец.