В руках у каждого появились самоцветы на кожаных шнурках, у кого – аметисты фиалково-желтые, у кого – лазурит небесно-васильковый, а у кого – сердолик огненный. Мне достался аметист, как и другим парням и девушкам, кого я у Кащея вчера видала. Только вот у них были светлые камни, почти прозрачные, льдистые, мой же – темный, насыщенный, желтизны в нем почти и не было… Странно, да только Василисе виднее.
– Камни эти будут вас от беды беречь, от умысла злого, чтобы не было меж воспитанниками школы дрязг аль ссор каких, – и при этом Василиса поглядела строго на боярыню, которая на мне едва дыру не прожгла своим ревнивым взглядом. – Коли кто кому вред надумает учинить, так камушек вернет наговор иль чародейство назад – тому, кто наслал его. А теперь поспешите на свои занятия, но помните – наставники ваши сильны да могущественны, выполнять их задания советую сразу и не прекословить ни в чем. Кто провинится, тому опосля третьего слова в путь-дорожку, домой. Жить вам в Зачарованном лесу пять зим и лет, и я желаю вам провести это время пользительно, не баловать, к наукам со всей серьезностью относиться, потому как силы, вам дарованные, не забава и не игра, особливо кто с тьмой дело имеет. Не сгубите себя да души свои…
Улыбнулась Василиса нам ласково и пропала, лишь ящерка на том месте оказалась, юркнула она меж камней и была такова, а я заприметила это и решила с оглядкой ходить, видать, главная наша наставница могла любой тварью аль птицей оборачиваться и все узнать сумела бы…
– Айда зелья варить? – подмигнул мне царевич.
– А разве ж светлые волшебники с колдунами темными да заклинателями мертвых вместе будут у Варвары-красы обучаться? – удивилась я.
– Это наука общая, как и воинское искусство, которое тоже сегодня по списку. Вот к Кащею нам не попасть, как и вам к волхвам в священную рощу не пройти. А жаль, у нас там красота неописуемая, деревья говорящие, да и мне было бы любопытно хоть одним глазочком на Навь поглядеть…
Ох, не знает царевич, чего желает… Я лишь вздохнула, про болота моровые вспомнив, кои с куколкой Василисиной прошла. Вовек бы туда не вертаться, но уже знала я, что будет наставник наш туда водить, и ничего с этим не поделаешь. Я взглянула на девчат в венках и ярких рубахах, у которых на груди сердолики сверкали, – повезло им, целительству обучаться да волшбе светлой будут.
Но коль говорит Василиса, что моя судьба – Навь проклятая, никуда не денешься.
И я оберег свой надела, ощущая могильный холод, идущий от камушка. Но он на груди тут же согрелся и словно бы потеплел.