«Нет, подожди…- продолжал думать Михеев, закуривая папиросу и понемногу приходя в себя.- Домой мы еще успеем. Дай сообразить - кто кого, где и когда надул».
- Можно закладывать? - спросил оторвавшийся наконец от разлома печник.- А где тут вода?
- Да, пожалуй,- рассеянно ответил Михеев, думая о своем.- А вода, по-моему, рядом, на кухне.
- Может, руки помоете? - предложил печник, вопросительно глядя на Михеева.
- Да, да. Можно…
- Товарищ Михеев,- зашептал ему парень, едва они вышли на кухню и закрыли дверь.- А когда, он говорит, вскрывали тайник-то?
- В двадцать четвертом, когда брат уезжал в Польшу,- ответил Михеев недоуменно, подставляя руки под обжигающую струю воды.- А что?
- Да то, что стену эту никто и никогда не ломал.
- Как так? - изумился Михеев.
- А вот так. Кирпичик тот же самый, что и внутри, в основной стене. Где бы он взял его через много лет, чтоб заложить свой пролом? То-то и оно. А кирпич тот самый, с одним клеймом. Я ведь не зря тебе говорю, до армии сызмальства с отцом по печному делу ходил.
Глядя, как он ловко и споро замешивает в ведре раствор, растирая время от времени его между пальцев и выбирая крупную гальку из зернистого тестообразного месива, Михеев прикидывал - что бы это могло значить: ведь тайником, выходит, никогда не пользовались?
«А Кобылинская? - мелькнуло у него вдруг.- Она говорила еще об одном предполагаемом месте, где-то там, на верхотуре».
- Вот что, друг… Отдай ведро напарнику и скажи остальным, что мы с тобой за кирпичом пошли. А сам - ко мне.- И Михеев легонько подтолкнул его в спину.
Через минуту они поднимались на верхотуру. Узкая деревянная лестница с шаткими перильцами привела их в мансарду из двух небольших комнат. Та же скудная студенческая меблировка, что и внизу: топчаны, колченогий стол, тумбочка и неуклюжий огромный шкаф, неизвестно как затащенный сюда. Отопления в комнатах не было, и зимами, видно, никто здесь не жил.
- А ну-ка, давай простучи стены… Да осторожно, леший,- ласково одернул Михеев печника, с решительным видом взявшегося за деревянную балодку.- Чтоб внизу не услышали.
Тот понимающе подмигнул ему, приложив палец к губам, и принялся тихонько выстукивать стену. Оба напряженно вслушивались.
- Есть,- сказал наконец печник, привалившись к стене ухом и осторожно постукивая вокруг найденной им точки, определяя границы внутренней пустоты.
- Та-ак,- сказал удовлетворенно Михеев, блестя глазами, и сел.- Так, друг ты мой милый… Теперь да-вай-ка мы с тобой покурим.
Они курили и думали, каждый о своем. Видно было, что печнику очень хотелось спросить о чем-то, и он уже не раз, отрываясь от папиросы, поворачивал голову, но сразу же одергивал себя и снова посасывал свою «Красную звездочку».