Почуяв в воздухе новые веяния и поняв значение призывов к «ликвидации кулачества как класса», Томилов решил заблаговременно удалиться от возможных неприятностей, оставив на произвол судьбы свои законные и незаконные предприятия. Оставил и дом. Подсунуть его знакомым не удалось: не посмел оформить документы. Горсовет забрал дом в свой жилой фонд. Укатил Василий Михайлович хитро - сначала отправил куда-то семью, якобы в гости к родным, и только тогда потихоньку смылся сам. Ни он, ни семья вестей в Тобольск о себе не подавали, и следы их затерялись - вплоть до находки «клада» в землянке.
- С приездом,- приветствовал Михеев вошедших Саидова и Томилова.
Томилов поставил у стены свой фанерный баул и сел.
По обличью - типичный сибиряк, не то охотник, не то рыбак: крепко сбитый, кряжистый, с красивой «пугачевской» бородой, густой и курчавой, в редких сединках. Крупные и ловкие, привычные к труду руки спокойно лежат на коленях, словно напоказ. Черные широкие лепешки бровей над умными, с хитрецой, жаркими глазами сошлись в одну линию.
«Красивый мужик!» - отметил невольно Михеев, оглядывая Томилова, и приветливо улыбнулся ему.
- Как доехали, Василий Михайлович?
- Как положено арестанту, без лишних беспокойств,- ответил Томилов, обнаружив басовитый с хрипотцой голос.
- Ну, это такой уж порядок. А арестантом мы вас не считаем.
Томилов прищурился - видимо, удивился, но виду не подал.
- Вызвали мы вас вот зачем,- пристально наблюдая за ним, начал Михеев.- Нашли мы здесь клад один. Говорят, что он ваш.
- Какой? - негромко осведомился Томилов, поглаживая бороду и пряча глаза под густыми бровями.
- А что, у вас много их тут было оставлено? Вот и перечислите.
Томилов помолчал, обдумывая ответ.
- Да ведь кто его знает, что вы кладом называете. За полвека-то чего не бывало…
- А все же?
- При белых золотишка коробочку схоронил, боялся - отберут. Да потом и сам не нашел, то ли выследил кто, то ли я место запамятовал.
- А еще?
- Ну, мешок соболей, это уж при красных, на черный день приберег…- вспоминал Томилов, все поглаживая бороду и поглядывая на Михеева.- Ложки серебряные жена еще в девятнадцатом, когда белые уходили, без меня в старом дому закопала -так больше и не видывала их.
- А еще что? - донимал его Михеев.- Поценнее что-нибудь?
- Поценнее? - прищурился Томилов.- Может, не мое нашли? Поценнее ничего не было.
- Ну, кто бы другой стал в ваших владениях что-то прятать? Без вашего участия не обошлось бы.
- Так ведь кто его знает… Нет, не помню такого,- решительно заявил Томилов, оставив бороду в покое и снова уложив руки на коленях.