Об участии в движении горожан говорилось и ранее, но обычно речь шла об обитателях мелких городов, больше связанных своими интересами с деревней. О союзе с жителями крупных городов, где собственные классовые противоречия были более значительными, об осаде сильных цитаделей феодальных властителей и крупных административных центров сведения появляются не ранее 1640 г.
Но не всегда городские низы были в силах присоединиться к восстанию, даже если они этого желали всей [70] душой. Наиболее наглядно бессилие низов, умеренность зажиточной верхушки горожан, при решительном отказе феодалов и чиновников пойти на уступки и прекратить борьбу, выступает в истории осады повстанцами Кайфына. Город этот, являясь столицей провинции Хэнань, был крупным торговым и ремесленным центром и феодальной резиденцией одного из членов императорской фамилии — чжоуского князя, обладавшего в этом районе большими земельными владениями. Кайфын — старинный средневековый город, некогда столица династий Сун (X—XII вв.) и Цзинь (XII—XIII вв.), был многолюден, густо заселен и, как все города, обнесен высокой крепостной стеной. Впрочем, его стены были особенно основательно построены, так как город вырос в столицу империи в период жестоких междоусобных войн и нашествий кочевых соседей Китая.
Повстанцы, встретив радушный прием в Лояне, задумали овладеть Кайфыном. 23 марта 1641 г. воины Ли Цзы-чэна подошли к его стенам. Но город не открыл для них ворота. Чжоуский князь, военачальники и гражданские чины приняли твердое решение не попасть впросак и успели взять под охрану надежных войск городские ворота. В отряде Ли Цзы-чэна, по свидетельству очевидцев, насчитывалось не более 30 тысяч воинов, а перед ними возвышалась почти неприступная твердыня. Это не смутило повстанцев, и они начали штурм. Однако сотня осадных лестниц, пущенных ими в ход, не доставала и до половины стены; окопы, которые они начали рыть, враг обнаруживал, наблюдая с высот сторожевых башен, гарнизон оказал ожесточенное сопротивление.
Среди мемуаров XVII в. сохранилась запись событий, связанных с борьбой за Кайфын, запись почти изо дня в день, сделанная одним из тех, кто наблюдал оборону и отчасти участвовал в ней. К осаждающим автор этого произведения относился крайне враждебно, что и наложило свой отпечаток на весь труд. В записках рассказывается, как власти принялись спешно укреплять крепостную стену, создавали на ней брустверы и укрытия для солдат, как объявили высокую награду за убитого врага. Были даже обнародованы особые расценки: наивысшая награда полагалась за отрубленную и принесенную голову командира, более низкая — за убитого вражеского воина и наименьшая — за ранение кого-либо из атакующих. [71] Чтобы добыть награду, солдаты и жители стреляли из всех укрытий и даже свешивались вниз на веревках, чтобы отрубить и захватить головы неприятельских воинов. Бои разгорелись так жарко, что, по словам того же очевидца, стена от воткнувшихся в нее стрел стала походить на ежа. В разгар штурма Ли Цзы-чэн, который объезжал позиции, был ранен стрелой и лишился глаза. Повстанцы, желая предотвратить чрезмерные потери в людях, сняли осаду и ушли от Кайфына.