Он прикончил бутылку и швырнул ее за перила.
— Просто присядь и наслаждайся жизнью. Уже недолго осталось.
Я уставился на рубильники. Джонсон поднял винтовку.
— Э! Я не дам тебе это сделать, малыш!
— Ты же не хочешь умирать, верно? Вот так?
— Я хочу, чтобы эти ублюдки убрались из моей головы.
«Стелла» содрогнулась и нырнула вперед. Я поймал ритм, врезался в Джонсона и выбил у него из рук винтовку. Он начал всхлипывать.
— Джордж, — я обнял его, — Джордж, послушай меня! Что бы с тобой на той войне не случилось, ты помнил обо всем, когда писал «К востоку от Луны». Ты писал, чтобы предупредить людей, и это было замечательно. Так в чем же дело теперь? Предупреди их опять!
— Я слишком стар, — сказал Джонсон. — Я больше не смогу себя обманывать. Сил не хватает.
— А у меня хватает, — сказал я и прошел к пульту. Он меня не останавливал — рылся в кармане.
— Погоди, малыш. Тебе понадобится вот это. — И он вытащил полную горсть таблеток антидота. Он часто мигал, и я понял, что все это время, что я находился в наружной оболочке, я вдыхал газ. Я наклонился, чтобы взять таблетки, но в глаза мне ударил слепящий свет.
— Эдо уже не нужно, поводырь.
Граф. Больше он ничего не сказал, лишь отвел луч от моего лица и осветил пустое затемненное помещение. Луч подпрыгнул, растворился во тьме, но в тусклом свете я увидел летунов. Сотни спящих вниз головой летунов, гроздьями свисающих с обручей, точно летучие мыши. Лэттри водил лучом по ним почти ласково. Потом он направил свет фонаря прямо вниз. Ванты и трап, ведущий к генератору поля были усеяны изуродованными, скрюченными телами упавших летунов. На них было больно смотреть. Генри в конце выглядел точно так же.
— Они падают по одному, — сказал Лэттри. — Лишь бы корабль продержался достаточно долго, чтобы все они сумели свалиться.
— Значит, это ваших рук дело, — сказал я. — Это вы повсюду распространили книгу Джонсона? И запустили ее через трансляционную сеть! Вы хотели, чтобы корабль разбился!
— Эдо — единственный способ спасти мою родину, — сказал Лэттри.
— Но пассажиры…
— Танзис важнее! — закричал он.
Я уже почти засыпал. Мне нужен был антидот и я попытался приблизиться к Джонсону, но граф действовал слишком быстро. Он ударил меня по руке, и все таблетки посыпались за перила в темноту.
— Я работал на них всю жизнь, — сказал Лэттри. — Я был глазами Сети на Танзисе. Они знали все о нас благодаря мне. И я пытался бороться, пытался убить себя, но они меня всегда останавливали. Я слышал, как они надо мной смеются и знал, что они всегда будут защищать меня, что я всегда буду в безопасности. Я прожил долгую жизнь. Работал, старел, и все думали, что я — величайший патриот, герой сопротивления! И таким образом, когда Сеть захотела начать мирные переговоры, я стал послом.