Повсюду был порядок и размеренность.
Повсюду, кроме возвышения в дальнем углу студии и черного кресла, служившего наблюдательным пунктом. На полу рядом с креслом стояла наполовину пустая бутылка темного рома и хрустальный бокал.
Зуки посмотрела вверх и округлила глаза, проходя вперед, чтобы лучше разглядеть нетронутую плиту черного гранита, подвешенную к потолку. На фоне белых стен и пола платформа и мрамор, из которого предстояло сделать ошеломляющую скульптуру, действовали на Зуки как снотворное. Она остановились позади стула, не в силах отвести от мрамора глаз.
– Зуки?
Резко вздохнув, она повернулась к нему лицом:
– Да?
– Ты в порядке?
Она быстро кивнула:
– Да. Зачем ты все здесь закрыл тканью?
– Я не люблю отвлекаться, когда работаю.
Отвлекаться или провоцировать воспоминания?
Внезапно Зуки подумала о том, как Рамон познакомился со Светланой. По словам Луиса, Рамон увидел ее на подиуме в Милане и был настолько поражен ею, что предложил нарисовать ее. Через несколько дней они стали любовниками. А еще через месяц Рамон попросил ее выйти за него замуж.
От ревности в жилах Зуки забурлила кровь.
– У тебя есть другая студия? – не сдержавшись, выпалила она.
Ее неожиданный вопрос заставил его нахмуриться.
– Нет, это моя единственная студия. А что?
Значит, он приводил Светлану сюда. Именно здесь он рисовал ее и ваял с нее скульптуры. Зуки покачала головой, сглотнув обиду.
– Мне просто интересно.
Он продолжал смотреть на нее с нескрываемым восхищением. Не выдержав, она отвернулась и подошла к лестнице, ведущей на возвышение. На этот раз шум в ушах был громче биения ее сердца. И она не слышала, когда Рамон обратился к ней.
– Прости, что ты сказал?
Он стоял у края подиума и, прищурившись, смотрел на Зуки.
– Сними платье.
У нее душа ушла в пятки.
– Что?
– Платье, Зуки. Сними его. И ложись туда. – Он кивнул на предмет у нее за спиной.
Обернувшись, она увидела, что платформа опустилась и находится на уровне ее бедер. Платформа напоминала узкую кровать.
– Не бойся, она выдержит твой вес.
Зуки сняла сандалии и поднялась на подиум, а потом сняла с себя тунику.
Резко вдохнув, он хрипло произнес:
– Теперь все остальное.
Затаив дыхание, она дрожащими пальцами потянула тонкие бретели верха и низа бикини. Она стояла перед Рамоном голышом, опустив голову, а он внимательно отслеживал каждое ее движение и вздох.
Когда он остановился напротив нее, она подняла голову и встретила его взгляд в упор. На его острых скулах выступил румянец, его обнаженная грудь резко вздымалась от прерывистого дыхания. Он с такой силой вцепился руками в цепи крепления платформы, что побелели костяшки его пальцев. Он разглядывал Зуки горящими глазами.