Несколько изданий предположили, что это Рамон. Он дал единственное эксклюзивное интервью, объявив себя ее любовником и куратором безумно успешных художественных галерей Пьедра. По словам Луиса, новаторские картины и скульптуры Рамона за одну ночь стали бесценными коллекционными предметами, а монархам и мировым лидерам пришлось вносить свои имена в лист ожидания, чтобы их приобрести.
Но человек, которого Зуки поставила на высокий пьедестал, был далек от того мужчины, который теперь наблюдает за ней беспокойными глазами. Об этом сказал даже его собственный брат, снимая фольгу с пробки бутылки шампанского.
– Ты сегодня напряженнее обычного, Рамон. Я практически вижу дым, идущий из твоих ушей. Это довольно забавное зрелище, – сухо заметил Луис.
Рамон поджал губы.
– Ты хочешь провести остаток своего дня рождения, подшучивая надо мной? – спросил он, не сводя глаз с Зуки.
Она промолчала, недоумевая, о чем думает Рамон.
– Я просто пытался тебя развеселить, потому что это мой день рождения, и я могу делать то, что хочу. Ты хотя бы возьми свой проклятый телефон, который гудит у тебя в кармане последние пять минут.
Рамон нетерпеливо взглянул на брата, потом вынул из кармана телефон и отключил его, едва взглянув на экран.
У Луиса отвисла челюсть.
– Ты сейчас отключил источник питания империи. Тебе нездоровится? Или ты кого-то намеренно игнорируешь?
– Луис… – угрожающе произнес Рамон, но его младший брат не обратил на это внимания.
– Неужели в раю возникли проблемы? Неужели великая Светлана споткнулась и упала со своих высоких каблуков?
Лицо Рамона Акоста застыло, его зеленые глаза потемнели.
– Я хотел поделиться с тобой новостями позже, но, раз ты спросил, я скажу, что сегодня утром я разорвал помолвку.
Все трое молчали. Зуки вздрогнула, когда пробка вылетела из бутылки, и шампанское полилось на стол. У Рамона больше нет невесты. Она нахмурилась, не понимая, почему испытывает такое облегчение.
– Выпей, мышка. Теперь у нас две… нет, три причины для праздника, – сказал Луис, глядя на нее еще решительнее.
– Я рад, что моя расторгнутая помолвка приносит тебе такую грандиозную радость, братец, – холодно произнес Рамон.
Луис посерьезнел:
– Я уважал ваши отношения, но мои взгляды на твою помолвку не менялись. Она была тебе не пара. И не важно, кто расторг помолвку, ты или она…
– Это был я.
Луис улыбнулся:
– Тогда либо празднуй вместе со мной, либо утопи в шампанском свои печали. – Он наполнил еще два бокала.
Рамон поднял бокал, произнес краткий тост за день рождения и залпом выпил шампанское. Луис выпил большую часть бутылки, а Зуки – совсем немного.