– Как это называется? – спрашивает Наташа, когда официантка уходит.
– Сундубу, – отвечаю я.
Она смотрит, как я разбиваю яйцо в суп и топлю его под кубиками дымящегося тофу, креветками и моллюсками, чтобы оно сварилось. Она делает то же самое и даже не интересуется, не опасно ли есть сырое яйцо.
– Вкусно, – говорит она, съев ложку супа и качая головой от удовольствия. – Почему ты считаешь себя корейцем? – спрашивает она, съев еще несколько ложек. – Разве ты не здесь родился?
– Это не важно. Меня всегда спрашивают, где я родился. Я обычно говорю, что здесь, но потом меня спрашивают, откуда я на самом деле, и тогда я отвечаю, что из Кореи. Иногда говорю, что из Северной Кореи, и добавляю, что мы с родителями бежали из подводной тюрьмы, полной пираний, где Ким Чен Ын держал нас в заточении.
Она не улыбается, как я ожидал. Только спрашивает, зачем я так говорю.
– Потому что не имеет значения, что я скажу. Люди смотрят на меня и верят в то, во что им хочется верить.
– Печально, – отвечает она, подхватывая и отправляя в рот немного острых квашеных овощей – кимчхи.
Я мог бы целый день наблюдать за тем, как она ест.
– Я привык. Мои родители считают, что я не совсем кореец. Все остальные считают, что я не вполне американец.
– Это правда печально. – Она переходит от кимчхи к пророщенным бобам. – Но мне кажется, тебе не стоит говорить, что ты из Кореи.
– Почему?
– Потому что это не правда. Ты же родился здесь. Мне нравится, что у нее все так просто. Мне нравится, что в любой ситуации она говорит правду.
Вопрос о национальной принадлежности ставит меня в тупик, а она советует мне рассказывать людям все так, как есть.
– Это их проблемы, что они подумают, а не твои, – добавляет она.
– А с тобой так же?
– Да, но только я-то не здесь родилась, помнишь? Мы переехали сюда, когда мне было восемь. Я говорила с акцентом. Когда пошел снег, я была в классе и так удивилась, что даже встала, чтобы на него посмотреть.
– О нет.
– Ода.
– Другие дети…
– Приятного в этой ситуации было мало. – Она ежится, вспоминая это. – Хочешь услышать историю, похуже этой? В первом же диктанте учительница отметила, что я написала неправильно слово favorite – с буквой ни».
– Так это же правда неправильно.
– Не-а. – Она машет на меня ложкой. – Английское слово пишется с «и». Так говорит сама королева Англии. Загляни в словарь, американский мальчик. Так или иначе, я была ботаником, поэтому пошла домой, принесла ей словарь и вернула себе баллы.
– Да ладно.
– Ага, – говорит она с улыбкой.
– Тебе и впрямь нужны были эти баллы.
– Они принадлежали мне по праву. – Она хихикает.