– Это фотохромные стекла такие специальные, – объяснила я. – А когда это было?
– Ну, это я могу точно сказать: два года назад, 3 января. В тот день соседа моего, деда Трофима, хоронили. Я перед выносом к ним зашла, чтобы с дедом попрощаться, а вот на отпевание и на кладбище пойти не смогла – на мне же магазин. Я и так задержалась, а тут уже толпа стоит – нашим же мужикам водки всегда не хватает, сколько ни возьмут, всю и выпьют, а потом опять ко мне бегут. А мужчина этот в стороночке стоял, ждал, когда люди разойдутся. Потом ко мне и подошел. Я еще удивилась – автобус из Лопатино к нам около двенадцати приезжает, а он-то на чем мог приехать?
– Может, на машине? – предположила я.
– Да не было тут поблизости чужой машины, – покачала головой она.
– Мог на окраине оставить. Да ладно! Неважно это. Значит, Кузьмиными он интересовался. И вы ему все рассказали.
– Ну да! – подтвердила она и спохватилась: – Тьфу ты! Чуть не забыла! Почтальонша наша говорила, что письмо Марье было из Пензы, а девки-то ей не пишут, да и не в Пензе они живут. Ей вообще никто не пишет. А потом я видела, как она в церкви три свечи «за упокой» ставила, а раньше-то только две: за мужа и за мать. Видать, нашлась добрая душа, которая сообщила, что отец ее помер.
– А может, из дочерей кто?
Продавщица подумала и решительно помотала головой:
– Нет! Машка, конечно, выжига, за копейку удавится, но из-за своего ребенка точно переживала бы, а тут она совсем спокойная была.
– И вы все это мужчине рассказали?
– Рассказала. Он еще спросил, где Машка живет, потому что решил попробовать узнать у нее адреса дочерей. Я сказала ему, и он к ней пошел.
– Нич-ч-чего не понимаю! – воскликнула я. – Кто это мог быть? А главное, почему он потом ничего ни дяде Леше, ни Наташе с Колей не рассказал? Знаете что? А скажите-ка мне тоже, где Мария живет – вдруг этот мужчина ей представился? Ох, не нравится мне эта история! – вздохнула я.
Продавщица рассказала мне, как найти дом Марии, и я, поблагодарив ее, вышла на улицу. Сев в машину, я объяснила, куда надо ехать, хотя могла бы пешком дойти – там совсем близко было, но у меня уже созрел некий план, и присутствие мужчин в нем было обязательно. Я уже представляла себе, с каким человеком мне придется иметь дело, и не собиралась ни врать, ни хитрить, а решила действовать по принципу: деньги – товар, потому что такая манера общения будет этой женщине более понятна. Когда мы остановились возле нужного дома, я попросила:
– Дмитрий Васильевич! Егор! Я понимаю, что не лето, но я попрошу вас выйти и постоять возле машины. Думаю, что, увидев вас, человек станет более сговорчивым.