С красавицей баронессой де Файрлик редко говорили в таком духе. Растроганная, Амелия вынула из своей сумочки, сделанной из серебряных колечек, пахнущий фиалками носовой платок и промокнула им глаза.
– Благодарю вас, – со вздохом сказала она. – Я постараюсь следовать вашим советам.
– Я очень рад, Амелия. А теперь поступайте, как вам хочется. Можете отправиться в вашу комнату или же полюбоваться танцующими.
– А как поступите вы?
– Общество моих лошадей мне приятнее общества наших гостей. Я пройдусь по конюшням. И не забывайте, Амелия: нет причины стыдиться рождения ребенка, невзирая на обстоятельства… Наша эпоха позиционирует себя как эпоха морали, и общество сковано ее принципами. Если бы ваш жених был жив, никто бы не осудил вас. Вы – просто-напросто жертва жестоких обстоятельств. Я верю в судьбу. Возможно, ваша не настолько печальна, как вам кажется. Поэтому боритесь, верьте в будущее.
Молодая женщина покачала головой. Даже если она разделяла эту точку зрения, в глубине ее души все еще царили печаль и сомнение.
– Судьба! – вздохнула она. – В Австрии покоряются Божьей воле. «Бог дал, Бог взял». Отец Карла поразил меня, произнеся эти слова спустя час после его смерти.
Они шли по направлению к особняку, где празднования были в самом разгаре. Взошедшая луна бросала на землю свои серебристые лучи. Эдмон любовался изящным профилем Амелии. Он догадался о том, что она погрузилась в болезненные воспоминания о своем прошлом, поэтому не нарушал тишины. Внезапно она обернулась к нему:
– Если вы верите в судьбу, должно ли это значить, к примеру, что мое пребывание в вашем доме связано не только с желанием императрицы мне помочь? Что я должна узнать вашу страну, вашу семью?
– Так оно и есть, однако я не смог бы вам это объяснить! Я понял это, когда впервые вас увидел. Амелия, наше отсутствие, должно быть, начинает возбуждать любопытство, давайте разойдемся. Завтра мы побеседуем втроем: Софи, вы и я. Надеюсь, после нашего разговора вы окончательно успокоитесь. И не избегайте меня: у меня по отношению к вам нет никаких непристойных намерений.
Он попрощался с ней и направился к гостям, позаботившись о том, чтобы скрыться в темноте еловой рощи. Растерянная Амелия в свою очередь сделала большой крюк, чтобы добраться до каменной лестницы незамеченной. Оркестр играл заводную мелодию, возвещавшую о начале кадрили. До молодой женщины донеслись взрывы хохота, перекрываемые пронзительным смехом маркизы.