[64].
– Ты едва не опоздал, – вместо приветствия сообщил ему Вик.
Остановившись перед нами, Эддисон с минуту решал, куда бы ему пристроить костыли.
– Еще бы, – проворчал он наконец. – Похоже, все агенты в нашей конторе бросили работать, чтобы поболтать со мной.
– Выражали радость по поводу твоего возвращения?
– Поучали, как надо теперь жить, – поправил Брэндон, почесывая заросший подбородок. – Уоттс заявила, что мне нельзя доверять, – в том смысле, что в таком состоянии я не способен должным образом позаботиться о себе, поэтому всем и каждому нужно присматривать за мной.
– В ее словах есть изрядная доля правды.
Благодаря такому дружескому поддразниванию, знакомому по множеству подобных наших разговоров, мое напряжение слегка уменьшилось, я закрыла глаза и, прижавшись затылком к стене, позволила их голосам заполнить мои мысли. Мои пальцы, однако, продолжали барабанить по мобильнику. От этого непрерывного движения у меня уже начали ныть запястья, но я не могла остановиться.
Носок кроссовки слегка подтолкнул мою ногу.
– Привет, – сказал Эддисон, – мы с тобой.
– Я понимаю, – ответила я, повысив голос, чтобы придать ему убедительности.
– Ты поступила правильно.
– Я понимаю.
– Мерседес! – выразительно произнес Брэндон и умолк, дожидаясь, когда я посмотрю на него, – такому приемчику этот свинтус научился у Вика. – Мы же с тобой.
Я сделала глубокий вдох и медленно выпустила воздух, повторила эту операцию, на сей раз сосчитав от десяти.
– Я понимаю, – наконец выдавила я, – мне просто…
– Может, это поднимет настроение? – поинтересовался новый голос, и Эддисон, от неожиданности пошатнувшись, едва успел поддержать себя костылями.
Рядом с ним с кроткой улыбкой стояла Стерлинг, держа картонку с четырьмя горячими напитками.
– Колокольчики, – в очередной раз ворчливо пообещал Эддисон, – я повешу на тебя колокольчики.
– Обещания, обещания, – пропела Элиза, вручив Вику стаканчик, источавший сильный аромат черного кофе с ореховыми сливками, а мне – нечто с густым запахом шоколада. – Я предвидела, что ты будешь сегодня дергаться, – заметила она, пожав плечами, – но ежели ты предпочитаешь кофе, мы можем поменяться.
– Нет, горячий шоколад пользителен. Горячий шоколад… – Моя рука, свободная от стаканчика, продолжала упорно постукивать по мобильнику, заячье сердчишко практически разрывалось от страха. – То, что надо. Спасибо тебе.
– Один из них для меня, верно? – Эддисон глянул на два оставшихся в картонке стаканчика.
– Да, черный, как твоя вечерняя душа. Ты сможешь выпить его, как только нас запустят в зал.