Минут через пятнадцать собачья миска стояла на подоконнике у распахнутой створки. Сам Тишотка поднялся на задние лапы и с вожделением смотрел на вареники.
Наконец Дайнека потрогала вареники пальцем и опустила миску на пол:
– Остыли. Теперь можешь есть.
Тишотка мгновенно взялся за дело, как, впрочем, и Дайнека, она села за стол, придвинув к себе тарелку.
Позавтракав, Дайнека приняла две таблетки аспирина и отправилась спать. Тишотка к тому времени уже сопел, свернувшись калачиком на диване. Для него, как и для хозяйки, путешествие далось нелегко.
«Нельзя, нельзя так жить, – думала Дайнека, засыпая. – Таскаться не пойми где, выкладываться до последнего предела, лезть в каждую дырку…» – На этой мысли она заснула, так и не сделав окончательного вывода.
Проснулась Дайнека от телефонного звонка и пожалела, что не отключила перед сном телефон. Она хотела сбросить звонок и спать дальше, но, взглянув на экран, немедленно взяла трубку. Звонила Елена Петровна Кузнецова, любимая женщина отца, с которой он теперь жил.
– Слушаю!
Не здороваясь, Елена Петровна сказала:
– Ты только не волнуйся…
– Что?!
– Папа в больнице.
– Что с ним? – От страха у Дайнеки пересохло во рту, чтобы говорить, она облизала небо, десны и губы.
– Утром прихватило сердце, но он не хотел вызывать врача.
– Но вы-то!.. Вы!
– Конечно, я вызвала «Скорую», и его увезли в Боткинскую. Так что, если соберешься идти, он – в кардиологии.
– Вы у него были?! – спросила Дайнека. – Как он?
– Я и сейчас здесь. Жду, когда освободится доктор, чтобы поговорить с ним. – Елена Петровна отвечала с достоинством и спокойствием, признавая за ней право на такие претензии.
– Простите, Елена Петровна. Я уже еду!
Закончив разговор, Дайнека вывела Тишотку на улицу, объяснив ему, что это на всякий случай, поскольку она не знает, когда вернется обратно. Он этого не понял и был крайне возмущен, когда вопреки укоренившейся последовательности описывания кустов и столбов они вернулись домой, не пройдя и половины обычного маршрута.
Елена Петровна сидела в больничном коридоре, просматривая какие-то документы.
– Где папа? – спросила Дайнека и с опозданием поздоровалась: – Здравствуйте, Елена Петровна.
– Здравствуй, Людмила. – Кузнецова отложила бумаги. – Отец лежит в пятой палате. Но он сейчас спит.
Дайнека опустилась на стул рядом с Еленой Петровной и неловко обняла ее.
– Простите меня…
– За что? – Кузнецова удивилась.
– Я плохо поговорила с вами по телефону.
– Да нет же…
– Плохо, я знаю. – Дайнека заглянула в ее глаза. – Простите?
– Все это глупости. – Елена Петровна поправила ей челку и погладила по голове. – Не переживай. С твоим папой все будет хорошо, врач обещал, что он быстро поправится.