При этом надо сказать, что Сергий ап Петр даже не пытался угрожать нам этим убивающим громом. Виллем-воин говорит, что все пришельцы, даже темнокожие девки, выглядят достаточно крепкими и ловкими для того, чтобы сражаться, и если бы они захотели заполучить наше имущество и жизни, то сделали бы это и без гремящих палок. Вместо этого они говорят, что хотят помочь нам, как людям, попавшим в беду, и что такую помощь они оказывают уже не первый раз. Видно, что их общество состоит из различных частей, некогда отдельных, но теперь действующих в полном согласии. Неужели нашим людям не найдется среди этих людей достойного места? Такие вот мысли одолевали меня, и мысленно я то и дело обращалась к Господу, чтобы направил меня и вразумил.
Глядя сейчас на своего сына, я вижу, что он боится даже не колдовства, которым якобы владеют пришельцы. Да-да-да… Он боится перестать быть наследником лорда. Ведь он рос в убеждении, что ему в ближайшем будущем предстоит возглавить клан, а теперь что же – превратиться в обычного поселенца, одного из многих, такого же, как все? Он не верит в себя и в возможность со временем выдвинуться среди этих людей и по праву занять место в совете лордов. Он думает, что его жизнь кончена, но одному уходить во мрак загробного мира ему страшно, и потому он хочет взять с собой меня и Шайлих. Тоже мне, нашелся благодетель, освобождающий от вечных мук… Глупенький мой сыночек, такой тщеславный и горделивый! Ну нет уж – Христос терпел и нам велел, тем более что все может перемениться и оказаться не таким, каким было прежде. Страх перед неизвестностью можно и нужно преодолевать усилием воли, а вот то, что с перепугу задумал мой сынок, есть настоящая мерзость в глазах Господа, которой нет оправдания, ибо недостойно настоящему христианину самому лишать себя жизни из страха перед сложившимися обстоятельствами.
– Скажи мне, сын мой, – сказала я, стараясь сделать свой голос как можно мягче, – а что по этому поводу сказал отец Бонифаций? Одобрил ли он твою затею и дал ли на нее свое благословение? Ведь то, что ты задумал, для любого истинно верующего христианина является тяжким грехом и непростительной слабостью духа.
Эмрис опустил голову и пробурчал, что к отцу Бонифацию он с таким вопросом не обращался, потому что не дурак. Тот как проклянет прямо на месте посохом по лбу – так, что потом и не встанешь… Зато он знает множество древних легенд и баллад нашего народа, в которых знатные и благородные герои, потерпев поражение, сами убивали своих родных и близких, чтобы над ними не надругались разъяренные битвой вражеские воины.