— Ты правда имел это в виду? Насчет помощи?
— После сегодняшнего утра я обязан тебе жизнью, — говорит белый парень. — Я не знаю, почему ты заступился за меня, но я испугался до смерти.
— Это правило номер один. Не позволяй им увидеть твой страх.
Белый парень фыркает. Он так смеется или страдает от запора?
— В следующий раз, когда мне будет угрожать кто-нибудь из банды, попробую так сделать. — Он протягивает руку. — Я Гарри Франкель.
Я пожимаю ее.
— Послушай, Гарри, — говорю. — Суд назначили на следующей неделе, но я не очень-то надеюсь на государственного защитника. Как думаешь, твоя мама может мне помочь?
Гарри улыбается.
— Думаю, да. Она хороший адвокат. Если это твое первое правонарушение, она, вероятно, сможет добиться условного срока.
— Я не могу себе позволить…
— Не волнуйся о деньгах, Алекс. Вот ее визитка. Я скажу, что ты мой друг, и она сделает это на безвозмездной основе.
Когда Гарри идет по коридору, я думаю о том, как самый неподходящий человек может вдруг оказаться твоим союзником. А блондинка может заставить тебя с нетерпением ждать будущего.
После субботней игры, которую мы выиграли за счет тачдауна Дуга на последних четырех секундах, я болтаю со Сьеррой и «М-группой» на углу поля. Мы пытаемся решить, куда пойдем праздновать победу.
— Может, в «Лу Мальнати»? — предлагает Морган.
Все соглашаются, что это лучшая пиццерия в городе. Меган сидит на диете, но она взяла с собой салат, так что можем ехать. Все обсуждают, как добраться до кафе, а я смотрю, как Изабель разговаривает с Марией Руис. Я подхожу к ним.
— Эй, девчонки, — обращаюсь я к ним, — пойдете с нами в «Лу Мальнати»?
Мария хмурит брови в замешательстве.
— Конечно, — соглашается Изабель.
Мария смотрит из Изабель, потом на меня. Она говорит что-то Изабель по-испански и добавляет, что будет ждать нас там.
— Что она сказала?
— Она хотела узнать, почему ты приглашаешь нас поехать с тобой и твоими друзьями.
— Что ты ей ответила?
— Что я твоя подруга. Только имей в виду, что друзья зовут меня Иза, не Изабель.
Я веду ее к остальным, оглядываюсь на Сьерру, которая недавно призналась, что завидует моей дружбе с Изабель. Но она улыбается Изабель и просит показать ей, как она делала двойное сальто назад на одной из тренировок. Это еще раз доказывает, почему она моя лучшая подруга. Мэдисон, похоже, потрясена так же, как и Мария, когда я говорю, что Мария и Изабель присоединятся к нам за пиццей. Возможно, это маленький шаг к тому, что мистер Агирре называет «преодоление разрыва». Я не настолько наивна и не верю, что могу изменить Фейерфилд за одну ночь, но за последние недели мое отношение к некоторым людям изменилось. Надеюсь, их ко мне — тоже.