«Чем я могу помочь, Алекс?» — слышится голос.
— Меня здесь пытают.
«Что, прости?»
Миссис Пи подходит ко мне и забирает из рук рацию.
— Он шутит. Извините, что побеспокоили. — Она кладет устройство на столик так, чтобы я не смог дотянуться. — Неужели здесь тебе не дают таблеток счастья?
— Я не хочу быть счастливым.
Миссис Пи придвигается ближе, ее прямые волосы падают на очки.
— Алекс, мне очень жаль, что произошло с Пако. Я не учила его, но знаю, что вы были очень близки.
Я игнорирую ее и пялюсь в окно. Я не хочу говорить с ней о Пако. Я не хочу ни о чем говорить.
— Зачем вы пришли сюда?
Я слышу, как она достает что-то шуршащее из своей сумки.
— Я принесла тебе задания, чтобы ты не отстал от одноклассников, когда вернешься.
— Я не вернусь. Я уже вам сказал, что бросаю школу. Это не должно вас удивлять, миссис Пи, я же член банды, помните?
Она обходит кровать и смотрит мне прямо в глаза.
— Значит, я ошиблась насчет тебя: я была уверена, что именно ты можешь сломать этот стереотип.
— Да, так могло быть до того, как моего лучшего друга застрелили. Я должен был быть на его месте. — Я смотрю на учебник химии в ее руках. Он напоминает мне о том, что было и чего никогда не будет. — Он не должен был умереть, черт побери! Там должен был быть я! — Я срываюсь на крик.
Миссис Пи не дрогнула.
— Но ты не умер. Ты думаешь, что сделаешь Пако одолжение, если бросишь школу и сдашься? Считай это его подарком, а не проклятием. Пако не может вернуться. А ты можешь. — Миссис Пи оставляет книгу на подоконнике. — Я даже и не думала, что столько моих учеников может погибнуть. Мой муж настаивает, чтобы я ушла из «Фейерфилда» и перешла в другую школу, где нет бандитов, которые живут только для того, чтобы умереть или стать наркоторговцами. — Она садится на краешек моей кровати и смотрит на свои руки. — Но я останусь здесь и надеюсь что-то изменить, стать примером для подражания. Мистер Агирре считает, мы можем преодолеть разрыв, и я тоже. Если я смогу изменить судьбу одного моего ученика, то смогу…
— Изменить мир?
— Может быть.
— Вы не можете. Что есть, то есть.
Она уверенно смотрит на меня.
— Ох, Алекс, ты так ошибаешься. Мы сами создаем свой мир. Если ты думаешь, что не можешь его изменить, то вперед, иди проложенной дорогой. Но есть и другие пути, просто они сложнее. Изменить мир нелегко, но, черт возьми, я буду пытаться. А ты?
— Нет.
— Это твое право. Я все же попытаюсь. — Она делает паузу и потом добавляет: — Хочешь узнать, как дела у твоей напарницы по химии?
Я трясу головой.
— Нет, мне без разницы. — Слова почти застревают в горле.