- Ты действительно уверена в этом? - спросил Арчер, в уклончивой манере, выгибая бровь.
- Заткнись!
Ух ты, спорю, что Смерть точно гордился бы мной.
Я не находилась рядом с парнем и полчаса, а мы уже грызли друг другу головы. Я могла только с радостью вообразить, как будут проходить остальные из этих двадцати семи дней.
- Едва ли у тебя это получается, Арчер Моралес, - фыркнула я растерянно, положив руки на бедрах. - Вот я пытаюсь быть милой с тобой, а ты едва отвечаешь мне тем же.
- Ты ни черта обо мне не знаешь, Хедли, так что я правда не думаю, что у тебя есть право говорить мне, что делать, – на удивление возбужденным голосом выстрелил в ответ Арчер.
- Я знаю, что ты собираешься…
Я резко оборвала себя, поняв серьезность моих слов и то, что я собиралась ляпнуть. Смерть не уточнил всё в подробностях, но я полагала, что это было негласное соглашение, что я не расскажу Арчеру о том, что знала, что он планировал покончить с собой.
Мне пришлось сопротивляться дрожи при мысли о том, какой вред это принесло бы.
- Что я собираюсь что, собственно?
Голос Арчера был опасно низким, с чрезвычайно глубоким и хриплым звучанием.
- Н-Н-Ничего - пробормотала я, борясь с желанием установить дистанцию между нами.
- Да, правильно, – сказал он, сузив свои потрясающие глаза. – Я не знаю, в какую игру ты играешь, Хедли Джеймисон, но мне она не нравится.
Я стояла там, выпрямившись в свои жалкие 5 фунтов 3 дюйма и перебросив свои темные волосы через плечо, вызывающе вытянула подбородок.
- Я ни во что не играю, Арчер Моралес, - ухмыльнулась я, скривив губы. - Я думаю, что ты один из тех, кому неловко в обществе других людей. Ты явно не видишь разницы между угрозой смерти и тем, кто пытается быть милым с тобой.
Эти довольно жесткие слова повлияли на Арчера, чего я не ожидала. Выражение его лица было сродни тому, что я дала ему пощечину. Его волнистые, спутанные волосы шелестели на легком ветерке, который пробивался по шумным улицам Нью-Йорка, а его глаза сузились, придавая ему некий необузданный вид.
- Тебе никогда не приходило в голову, что я не хочу, чтобы люди были милы со мной? Тебе никогда не приходило в голову, что я хочу, чтобы меня оставили в покое? – неожиданно спросил меня Арчер, звуча слегка неустойчиво.
Можно было с уверенностью сказать, что теперь я уставилась на него, словно у него торчала из головы лопатка или ещё что.
Конечно, он был прав. Каждый имеет право на то, чтобы его оставили в покое, и каждый имел право претендовать на свою независимость. Да, конечно.
Но когда человек знал то, что знала я, оставались ли эти же правила в силе?