Основная масса живописных полотен Бёклина населена персонажами бесов природы. Нимфы, наяды, сатиры, силены, кентавры, счастливо спаривающиеся или кроваво дерущиеся. Единорог, выплывающий из чащи с печальным дикарём на спине.
Швейцарец, казалось бы, неромантическая в XIX веке уже нация банкиров, часовщиков и производителей сыров и шоколада, но вот произвела на свет живописца-мистика.
Он прожил 74 года, из них часть в Италии, и понятно почему. Жил в 1827–1901 годах.
Побывал профессором Академии художеств в Веймаре в 1860–1862 годах. В Веймаре, где жили Гёте и Шиллер, где саксонские герцоги покровительствовали искусствам. Бах, Лист, Ницше, и Кранах, и Кранах…
Байрет в 25 километрах, а там Вагнер был тогда.
Но интересен Кранах, Бёклин ходил, искал следы Кранаха?
Я бродил в своё время на Rue Notre Dame de Champes, где жил и погиб Лотреамон. Ходил ли Бёклин к Кранаху?
В текущие сейчас годы я полюбил кладбища. Поскольку кладбища — итог.
Окружённый стихиями воздуха и моря, скалою стоит «Остров мёртвых». Нагреваемые солнцем, пускают мрачную смолу кипарисы. «Далеко за Скутари, за чёрным, кипарисовым лесом, о мать, трудно воздухом этим тлетворным молодому дышать!» — набежали вдруг чьи-то строки…
Кипарис — кипрское дерево. Кипрское хвойное + солёный воздух Средиземноморья. В таких местностях быстро ржавели латы рыцарей.
А розовое масло? Где-то на дороге жизни я пересёкся с розовым маслом. Вероятнее всего, в монастыре на территории Книнской Краины. Монастырь в Крке, там, по преданию, в пещере под ним была катакомбная церковь, где проповедовал Святой Пётр, приплывал из недалёкой Италии, через Адриатику… Жалею кипарисовый крест, подаренный мне архиепископом черногорским Амфилохием где-то в начале 1992 года в Цетинье, он был потерян с другими моими раритетами, с книгами и рукописями в cave Мишеля Бидо, французского писателя. Он удивительно пах, этот крест, кипарисовым маслом, которым он крово(мирро)точил.
Почему я вспоминаю Черногорию в связи с полотном Бёклина «Остров мёртвых»? Потому что Черногория — страна средиземноморская. К тому же, же архиепископ Амфилохий оказался тем священнослужителем, с которым я летел из Белграда в Титоград (ныне Подгорица) в самолёте.
Молодой ещё тогда, красивый монах в чёрном. Я ездил к нему из Титограда в дымное, пустое, сельскохозяйственное тогда Цетинье.
Но, к Бёклину. Хотя Цетинье в 1991-м это Бёклин. Село, наполненное запахом дров фруктовых деревьев. Если там не было кентавров, а возможно — были, но мне не встретились, то мне показали тело нетленного святого Негоша в красном суконном мундире…