— Пошли, — согласилась Катя, взяла в одну руку корзинку с завернутым в газету Петькиным костюмчиком, другой — ручонку сына, сказала: — Если это был Иосиф да скрылся, значит, не простил нас.
— Вряд ли он, — сказала Надя. — Вишь, какой городской! Иосиф, как и дядь Ефим, простой человек. На «вы» и тебя, и меня может назвать, а чтобы «гражданочка» — нет. Молодичка, женщина, девонька — такое за ним случалось в довоенные годы... А то, что не простил нас, так чем мы виноваты перед ним? Тогда, в паводок, со взгорка взашей его никто не гнал. Хотя, как знать, может, мужчины что-то недоговаривают...
С попуткой им повезло. Только вышли с развилки за городом на свое шоссе, как сюда, к ним, повернул грузовик.
Остановились, не успели проголосовать, как машина съехала на обочину, затормозила.
— Студер! — закричал Петька.
Машины он знал. Гуда все еще строилась. В сорок пятом те, кому посчастливилось выжить, вернувшись с войны, начали возрождать деревню. Время шло, обзаводились семьями, приезжали сюда люди и из других мест, Гуда разрасталась, укреплялся колхоз, здесь создали лесничество, собирались организовать лесоучасток.
Грузовики приезжали сюда часто и разные. Привозили лес, доски, кирпич, иной стройматериал. Мальчик вместе с Ефимом встречал машины, в такие минуты старик не выпускал из своей руки его ручку, объяснял Петьке, что привезли, называл марку авто.
Случалось, и нередко, просил кого из водителей прокатить «внучонка». Шоферы охотно выполняли просьбу старика, подсаживали его и мальчика в кабину, катали по отстраивающейся деревенской улице, вдоль плотины, вновь насыпанной военными в сорок шестом году, проезжали даже по мосту через реку, ехали почти до Забродья и назад...
Открыв дверцу кабины, на шоссе спрыгнул водитель. Это был пожилой мужчина в поношенной военной форме без погон. На голове — форменная, но без кокарды фуражка, на ногах — кирзовые сапоги.
Посмотрев внимательно на женщин и детей, сказал:
— Я — в область. Если по дороге, садитесь. Мальчик с девочкой — в кабину, а вы, женщины, в кузов.
Шофер подождал, пока Петрик со Светкой забрались в кабину, а Надя с Катей расположились за ней в кузове на лавке, спросил:
— Женщины, вы, часом, не видели здесь старичка?.. Такой седой, сгорбленный, с самодельным костылем под мышкой.
— Нет, а что такое? — насторожилась Катя.
— Да знакомы мы с ним. Не скажу, что близко, но знакомы. Я дважды в неделю, в понедельник и пятницу, езжу сюда из области и назад. Обычно в одно и то же время. Порядок у меня такой. А тот старичок знает, когда приблизительно проезжаю возле дороги к его хутору. Если ему надо в город, ждет меня там, и я забираю его. Едем в город, договариваемся, когда ему вот здесь стоять, чтобы назад я его подвез. Сегодня он сюда со мной не ехал, а на базаре я его видел. Зашел в магазин, в тот, что недалеко от базарных ворот, хотел своим гостинцев купить, в очередь стал. Невзначай глянул в окно, смотрю: стоит возле ворот мой старичок. Мать честная!.. Меня даже передернуло — подаяния просит. Да такого быть не может!.. Думаю, что же с ним случилось? Какая беда? Возил сюда грибы, ягоды, рыбу, орехи, а теперь... Взял я гостинцев да быстрее назад, а его — нет. Я — туда, сюда, весь базар обошел. И здесь его нет. Удивительно как-то.