— Не понимаю, что вас не устраивает, Амадей Веленович, — твердо сказала она, остро блеснув голубыми глазами. — Я только выполняю свои обязанности.
— Тогда, — сладко сказал безрогий, — уберите мнение со своего лица, Вера Сергеевна.
Варфоломей чувствовал, что диалог между этими двумя гораздо глубже, чем может показаться. Он надел малахитовый халат, завязал пояс и внимательно посмотрел на Веру Сергеевну. Она была из той породы людей, чье молчание говорит громче, чем некоторые кричат.
— Ах, выражение моего лица не устраивает! — вспыхнула женщина. — А пошел ты в жопу, Амадейка!
Она сорвала фартук, подошла поближе и швырнула его черту в лицо.
— Еще всякие черти безрогие будут мне указывать! Выражение… Я тебе дам выражение… скотина немытая.
Для Варфоломея эта вспышка гнева стала полнейшей неожиданностью. Он не знал куда деваться. Скандалы черт профессионально ненавидел. Только прибыл в новый мир — и сразу же почувствовал себя как на работе! Он даже отвернулся. Свара набирала обороты, а взгляд Варфоломея блуждал по обстановке в попытках зацепиться за что-то, достойное внимания, пока не натолкнулся на блестящую черную поверхность шкафа, в котором поймал свое отражение.
— Ну и убирайся отсюда. Видеть тебя не могу, старая ведьма! Всю кровь мне попортила. Давно надо было тебя выставить.
— Ах, кровь… Да я уйду немедленно! Не дом, а вертеп! Черт знает что здесь творится…
Варфоломей перестал слушать. Он схватился за лицо и завороженно двинулся к шкафу. В пылу ссоры Амадей и Вера Сергеевна не обратили на него никакого внимания, а Варфоломей оперся ладонями на отполированную поверхность и рассматривал собственное лицо.
— Что это? Что? — тихо повторял он. — Как?
Он схватился за нос. По человеческим меркам нос был совершенно нормальным: ровным, в меру длинным, с двумя ноздрями. Но чертям нос не положен! Да! Еще бесследно исчез пушок, который окружал рыльце! Конечно, возникает вопрос, как он мог сразу не заметить отсутствия рыла, но черта настолько поразили исчезновение копыт и неприятные ощущения в пятках, что большего подвоха от этого мира Варфоломей просто не ожидал.
Метнувшись к Амадею, уставился в его лицо. Рыло как рыло! Как положено, со складочками! Этот факт настолько шокировал Варфоломея, что он только открывал и закрывал рот, не в силах выдавить ни слова.
Амадей смотрел на Варфоломея с плохо скрываемой жалостью.
— Это… Это…
— Не надо волноваться. Ты чего это вдруг? — спросил Амадей.
— Н-н-н…
— Вера Сергеевна, голубушка, да принесите же ему попить. У него же, любезного, сейчас удар приключится!