– Что побудило Серого Дуба жертвовать своей жизнью ради твоей? – прорычал ночной эльф за его спиной.
Арам на пару секунд задумался и ответил:
– Дружба.
С виду положение не изменилось, но Арам ясно видел, что калдораи колеблются.
– Вы все так прекрасны! – прозвенел, словно из ниоткуда, чистый, мелодичный голосок.
Сердце Арама замерло. Но, повернувшись в сторону Дреллы, появившейся из леса с охапкой кореньев, овощей, грибов и фруктов, ночные эльфы – все, как один – дружно ахнули, а трое или четверо благоговейно склонили головы.
Не совсем понимая, что происходит, но видя во всем этом новые возможности, Арам поспешно сказал:
– Это Тариндрелла, дочь Кенария. Она тоже путешествует с нами.
– Дочь Кенария, я – Рендо из Нового Таланаара, – сказала эльфийка с легким поклоном.
– Привет, Рендо из Нового Таланаара, – с обычным дружелюбием ответила Дрелла. Если дриада и заметила оружие в руках ночных эльфов и плачевное положение своих товарищей, она ничем не выдала этого. – По-моему, ты просто прелесть!
Макаса сердито сдвинула брови, но голос ее звучал ровно:
– Эта дриада выросла из Семени Талисса. Умирая, он доверил Семя нам. И мы свято чтим его доверие.
– Однако позволяете ей бродить в этом лесу в одиночку? – удивилась Рендо, обернувшись к Макасе.
– Нет. Я позволила ей сбежать, когда почувствовала опасность, грозящую нам с вашей стороны.
Рендо на миг замерла и едва ли не рассеянно кивнула. Окинув взглядом лагерь и своих соратников, она быстрым движением вложила ятаган в ножны. Секунду спустя прочие ночные эльфы тоже убрали оружие.
Но Макаса не торопилась следовать их примеру.
– Я – Макаса Флинтвилл, – заговорила она, не опуская абордажной сабли, направленной в сторону Рендо. – Мы ведем Тариндреллу, дочь Кенария, в Прибамбасск, выполняя клятву, данную Талиссу Серому Дубу. Позволите ли вы нам идти своей дорогой?
– Талисс был другом, – сказала Рендо вместо ответа. – Дорогим другом для всех нас. Мне очень жаль слышать, что он погиб. Честно говоря, это просто уму непостижимо.
В ее голосе все еще слышался намек на подозрение.
– Арам, покажи ей книжку, – сказала Макаса.
Арам потянулся к карману.
И вновь ночной эльф за его спиной прорычал:
– Медленнее, мальчик.
Достав блокнот, Арам нашел в нем портрет Талисса и показал его рычащему калдораю. Тот прорычал нечто невнятное, но кивнул.
Тогда Арам подошел к Рендо и подал блокнот ей.
Та долго глядела на страницу. Но либо в искусстве Арама и на этот раз нашлась толика магии, либо в его магии отыскалась толика искусства. Сам по себе портрет калдорая не доказывал ничего. Однако в рисунке чувствовалась искренность, и выражение на лице Талисса Серого Дуба яснее слов говорило о том, что, позируя художнику, он находился среди друзей.