Прямо передо мной находилось помещение, которое я счел за чулан с неплотно прикрытой дверцей. Левее него виднелся открытый проем. Сквозь него я просматривал всю комнату, и у окна в дальнем ее конце виднелась в свете уличного фонаря склоненная фигура Тигра Джека. Он стоял на одном колене, глядя через стекло и стараясь держаться с краю, неприметно. Шляпу полковник снял, и плешь его отсвечивала, как маяк.
И только теперь, остолбенев от изумления, я задумался над тем, какого беса ему это понадобилось: пробраться в пустой дом под покровом ночи и смотреть в окно. Черт, что-то за этим всем кроется. Тут он нащупывает футляр, который притащил с собой, поднимает трость и отвинчивает с нее набалдашник. Раздается скрежещущий звук, потом легкий щелчок. Моран привстает, открывает задвижку окна и осторожно просовывает через щель нечто. Кишки мои совершили отчаянный кульбит, когда я увидел, что его трость превратилась вдруг в ствол ружья!
Окаменев, я мог только наблюдать. Тут я заметил, что полковника интересует окно на противоположной стороне улицы. Оно было освещено, на шторе четко обрисовывался силуэт мужчины. Моран не мигая глядел на него — ждал перемещения, разумеется. Потом вскинул самодельную винтовку к плечу, ухватился пальцами за спусковую скобу и сделал движение рукой.
Внезапно я осознал, что момент настал — шанс, подобного которому больше не представится. Мне было все равно, что замышляет полковник или кто служит его загадочной жертвой — от Морана стоило ожидать любой пакости. Важно было то, что он в двадцати футах от меня, стоит спиной и целиком поглощен своей смертоносной задачей. Птичка твоя, старина Флэши, подумал я, вскинул «галанд», взвел его, удерживая «собачку» нажатой, чтобы не щелкнуло, опер кисть на ступеньку и нацелил мушку на мощный лысый затылок.
Не так часто случается, чтобы у меня был повод благодарить свои шальные нервы или нетвердую руку. Но тогда Господь спас мою шею. Потому как, когда Тигр Джек положил правую руку на ложе ружья и стал наводить, палец мой задрожал, а кисть заходила ходуном. Обливаясь потом, я взял паузу и тут понял, что, хоть я и старик, из меня выйдет лучший шикари, чем из Морана. За время паузы я уловил нечто, чего он не заметил. Мне не под силу объяснить как — назовите это шестым чувством или инстинктом труса, развившимся и отшлифованным за многие годы, но я догадался, что мы не одни. В комнате с ним был кто-то еще — слева, в пространстве, скрытом от меня, некто наблюдал за полковником и ждал.
Я замер, волосы шевелились у меня на голове. Тут Моран взял прицел, раздался такой звук, словно пробка вылетела из бутылки с шампанским, за которым последовал далекий звон стекла. Не успел я опомниться, как приглушенный голос пролаял: «Пора!», — и едва полковник отпрянул от окна, послышался топот ног и два темных силуэта обрушились на него, молотя кулаками, как заведенные. Все трое покатились по полу хрипящей и чертыхающейся кучей. На улице раздался крик, потом из комнаты, где Тигр Джек боролся с двумя славными неизвестными, донесся пронзительный свисток. Ему ответили свистки снизу, подъездная дверь с грохотом распахнулась и по лестнице загрохотали шаги, и генерал сэр Гарри Флэшмен, К.В., К.Б., Р.К.И.И.