Так вот, юная Дейзи Брук была приглашена в Трэнби одной из первых, и убедила Берти, что веселье будет неполным без ее дражайшей Элспет, леди Флэшмен. У меня тут был собственный интерес, проистекавший из опыта пятидесяти лет брака с моей благоверной, которая, как я имел основания считать, вовсе не чуралась мужского внимания, покуда я пропадал за границей, наводя ужас на врагов королевы. Не то чтобы я был уверен, вовсе нет, и Элспет вполне могла быть невинна как святая Сесилия, но мне никак не избавиться от подозрения, что эта потаскушка переспала с половиной списка офицеров, включая его королевское высочество принца Уэльского и Уильяма Гордон-Камминга, баронета. Конечно, этот только слух, что они с Берти обнимались в оранжерее в Виндзоре в 59-м, пока Флэши в Мэриленде помогал янки развязать гражданскую войну, но я то и дело замечал, как он с вожделением на нее пялится.
Что до скотины Камминга, тот был высок и строен, как греческий бог, и отчаянно увивался за Элспет в шестидесятые — будучи на двадцать лет моложе ее, вот ведь распутный юнец.
Скорее всего, все у него получилось, хотя доказательств нет: Элспет купалась в его обожании, это верно, но, поскольку так происходит с каждым встреченным мужчиной, это еще ни о чем не говорит. Факт, выделивший Камминга из толпы остальных ее обожателей (?), заключался в том, что после двадцати лет знакомства она вдруг отшвырнула его как горячую заклепку, даже резко отшила в Роу. Я не знал, почему и не допытывался — чем меньше мне известно о ее похождениях (а ей о моих) — тем лучше. Подозреваю, именно поэтому мы всегда были такой любящей парой. По службе мы с Каммингом сталкивались в Зулуленде, где он находился при штабе Челмзфорда, покуда я улепетывал из-под Исандлваны. Встречались мы и на родине, и я всегда был предельно вежлив, как со всеми, кого подозревал в романах с Элспет. Не позволяйте себе распускать язык, и никто не заподозрит в вас ревнивого мужа.
Ко времени Трэнби Элспет вроде как уже достигла возраста, когда вероятность, что Берти или Камминг попытаются увлечь ее за софу, сходила на нет, но мне все равно не хотелось оставлять ее в досягаемости жирных пальчиков первого или щегольских усиков второго. Супруга сохранилась на удивление хорошо: на половине седьмого десятка у нее оставалась фигура танцовщицы живота и те самые наивная улыбка и широко распахнутые голубые глаза, что пленили меня, когда ей было шестнадцать. В те годы Элспет была пылкой, как гурия, и кто взялся бы утверждать, что она растеряла за полвека свой пыл? Помнится, читал я про любовницу французского короля, Помпадур, или как там ее звали, так вот та аж в восемьдесят не сложила оружья. Так что смекайте.