человечке. Пусть еще сам не до конца понимал, чем это чревато для нас обоих, но мысли о том, что кто-то другой посмеет протянуть лапы к задиристому остроклюву, вызывали зубовный скрежет.
Так я и уснул, наведя относительный порядок в голове, но не сделав выбор. Демиург сам обо всем позаботился, и теперь под моими ладонями размеренно билось сердце рыжей вредины. Долго упиваться собственным великолепием и победой над неправильной человечкой мне не дали. Тишину нарушило недовольное сопение, потом Ника вкрадчиво поинтересовалась:
— Стесняюсь спросить, какого жгучего овоща ты ко мне прижимаешься?
— Греюсь, — честно ответил я, еще не подозревая о реальном положении дел.
— Ага, — глубокомысленно выдала она и засопела громче. — Спрошу доступнее: на фига ты делаешь это у меня в кровати? И отдельно полюбопытствую: поглаживание моего бедра как-то особенно подогревает твое стылое тело?
Хм, за раздумьями я и не заметил, как левая рука беззастенчиво пустилась в путешествие, исследуя гладкую кожу Вероники. Немного озадаченный столь странными вопросами, хотя чего взять с противоречивой девицы, я еще раз предельно честно ответил:
— Особенно подогревает, да.
И, чтобы не быть голословным, убрал руку с бедра и положил на грудь, теснее придвинувшись к девушке. Она напряглась, замерла, а мгновение спустя шипение разъяренной кошки смешалось с моими воплями — как-то я не ожидал, что вместо ласки с утра пораньше испытаю на себе остроту коготков.
— Вася, мать твою, совсем сдурел? — орала Ника, когда мне удалось справиться с первым потрясением, скрутить ее и придавить своим весом. Исключительно в целях собственной безопасности, ни о какой романтике уже и речи не шло. — Слезь с меня, ушастое недоразумение!
Видимо, на моем лице красноречиво отпечаталась вся гамма испытываемых чувств, потому что она перестала сыпать проклятиями и сподобилась осмотреться. С мстительным удовлетворением я наблюдал, как на лице человечки сменяются эмоции: удивление, растерянность, досада, понимание, в конце она почему-то покраснела. Странная!
— Ну, — простимулировал я, — с трепетом ожидаю объяснений.
— Ой, я не специально, — пискнула Ника и попыталась выползти из-под меня. — Слезь, задавишь.
Я перекатился и водрузил ее сверху, крепко удерживая за запястья. Было очевидно, что хитрая лисица запланировала удрать с места ночевки. Она еще немного подергалась и недовольно пробухтела:
— Вроде эльфам полагается быть полегче.
Вот и о моих корнях сразу вспомнила.
— Все еще жду, — проигнорировал я негодующий взгляд человечки. Она вздохнула и покаянно ответила: