— Нет, отпустите! — не отставала Дина.
Лариса тащилась рядом, уцепившись за локоть подружки.
Милиционеры посадили пьяных в машину и укатили. Толпа разбрелась. Лариса и Дина пошли бок о бок.
Я стояла оглушенная — вот, выходит, какая у нашей Ларисы компания! Вот с какими дружочками развлекается она вечерами!
А может, и не так? Может, эти пьяные не имеют к ней отношения?
Я обругала себя за то, что не подошла. Не хотела при Дине, надеялась — она уйдет. А теперь они уходили вместе.
Только ведь расстанутся же? Лариса пойдет домой. А я тогда к ней. Не когда-нибудь, не завтра-послезавтра, а сейчас!
Разыскав в кармане пальто двухкопеечную монету, я позвонила Алямовой и спросила, где живет Нечаева: Роза недавно была у нее. Я же лишь приблизительно знала, среди каких пятиэтажек стоит ее дом.
Сорока-белобока, конечно, принялась выпытывать, зачем мне понадобился Ларисин адрес, но я сказала: «Потом». И повесила трубку.
И сразу позвонила маме. Ей я сказала, что встретила Розу и что мы погуляем.
Почему солгала? Не было времени объяснять подробно. Мама наверняка бы пристала с расспросами. А так я опять быстренько положила трубку и побежала. Хотелось поскорее добраться до тридцать пятой квартиры в корпусе восемь Д — как объяснила Роза.
И, не переводя дыхания, влетела я на третий этаж, остановилась перед дверью, обитой коричневой клеенкой, и нажала кнопку.
— Ты? — Лариса удивленно взметнула брови.
Кого-кого, а меня увидеть она уж никак не предполагала.
— Можно? — спросила я.
Она сделала небольшой шаг назад, я переступила порог, и в этот момент из комнаты выглянула Дина.
Она была в очень коротком темном платье без рукавов, с глубоким вырезом на груди. Волосы ее, как и на улице, струились черным водопадом, закрывая худые плечи. А серые глаза, обведенные густой голубой краской, уставились на меня с откровенной бесцеремонностью. Бесцеремонно она и спросила у Ларисы:
— Это кто?
— Кулагина.
— А-а-а. — Она вроде давно слышала обо мне. — Зачем пожаловала?
— Я к Ларисе.
— Если уговаривать в школу вернуться, не трать силенок.
— Не уговаривать, — ответила я, понимая, что о школе сейчас и вправду лучше не заикаться.
— Так зачем же?
— А ты толмачка?
— Что?
— А то! Обойдемся без переводчика.
Какое-то мгновение Дина смотрела на меня в упор, потом фыркнула:
— Скажите на милость! — Она повернулась спиной — огромный вырез на платье был и сзади. И удалилась в глубь комнаты, оставив после себя терпкий запах духов.
Я тоже фыркнула: скажите на милость! Ведет себя, как хозяйка. И вошла в комнату.
Лариса, закрыв дверь, встала у серванта. Динка распласталась на тахте. Вплотную к тахте был придвинут обеденный стол, загроможденный посудой с остатками пиршества. Над грязными тарелками возвышалась пустая бутылка из-под вина. Стаканы нечистые, в красных потеках.