Нет, все не так, все не так…
— Оленька! — Зинуха догнала меня в коридорном столпотворении при переходе на биологию — в руках у нее фотокарточки. — Помнишь, в сквере щелкал усатый кудряш? Сегодня Бурков принес. Ничего мы получились, правда?
Бурков! Вот кто оставался невозмутимым и сегодня. Как будто вчера ничего не произошло.
А собственно, что произошло? Что я от него хочу? Даже фотоснимки он показал не мне, а кому-то. Раздал вокруг ребятам. И до меня они дошли через десятые руки. Я на них и не взглянула.
Все не так.
Полбиологии занял учебный фильм — «Виды и видообразование». В темноте острили. Ясенев делился сведениями из «Юного натуралиста» — сколько на земле видов жуков. Роза заахала — подумать только! — двести тысяч. Как будто ей от этого хуже. Или лучше.
А на алгебре решали примеры. Бурков и Вика у доски. Вика вмиг исчеркала свою половину сверху донизу. Н. Б. скреб мелом неторопливо. Клара-всевидящая заметила: «У тебя там двойка или червяк?» И еще сказала: «Кто же сокращает на икс? Запомните раз и навсегда — на неизвестное не сокращают. Нельзя что-то разделить на ничто. В математике это закон».
Хороший закон в математике. На ничто не сократишь. А в жизни? Не слишком ли много неизвестных бывает у нас в знаменателе?
Когда Н. Б. возвращался на свое место, он взглянул на меня. Нет, не на меня. На мои коленки. Я как раз передавала Кире Строковой задачник и потянулась через проход между партами… Заметив взгляд Н. Б., я поспешно одернула юбку и села как следует. А он прошел мимо, не поднял глаз, и на губах усмешечка. Или и это мне показалось?
Опять сплошные неизвестные в знаменателе. Только мне стало совсем плохо. И на географии я заявила Зинаиде Захаровне, что ничего сегодня не знаю. Шариковая ручка учительницы поставила напротив, моей фамилии точку. Двоек З. З. не выводит: чуть что — деликатная точечка.
— Члены бюро остаются, — протрубил Марат после уроков. — И члены редколлегии тоже. Слышишь, Ольга-джан?
Ко мне персонально он обратился потому, что увидел: хочу улепетнуть. Пришлось подтолкнуть Розу: «Скажи, нам за письмом надо». — «Да, да». — Она подкатилась к Марату, начала что-то доказывать. Я поспешила в раздевалку.
Но одеться не успела — комсорг последовал за мной. Только ловил он не одну меня. Убегал и Шумейко. И еще кто-то. Марат разозлился:
— Вы что? До обеда здоров, после обеда больной? А ну, назад. И ты туда же! — накинулся он на меня, отвел в сторону и зашептал, сверкая глазищами: — Слушай, мышь рыла, рыла, до кошки дорылась! С уроков убегаешь, сегодня два отказа, «Колючку» не выпускаешь, скандала хочешь? Такой ты актив?