Девятиэтажка была похож на старый учебник, выцветший, вытертый и посеревший, зато двор был зеленый, затененный березами, тополями и каштанами. Степа оставил Ясю сопеть под большим каштаном, а сам кинул камушком в окно на первом этаже.
— Ну, привет, что ли, — сказал Борька, открыв окно.
Его лицо скульптурной лепки, напоминавшее о «Давиде» Микеланджело, в данный момент недовольно хмурилось. Щуплые, совсем не микеланджеловские плечи выглядывали из-за мясистых фиалок, стоявших на подоконнике.
— Ты, это… выйдешь?
— Я завтракаю, — буркнул Боря и скрылся в голубой тени квартиры.
— В двенадцать дня?
Окно начиналось невысоко, на уровне шеи, и Степа всунул голову на Борькину кухню, как раз между горшком с фиалкой и горшком с алоэ.
— Ой, здравствуй, Степочка! — заулыбалась Инна Петровна, мать Бори.
Боря с мамой сидели за столом, стоявшим возле окна. В глубине кухни виднелся широкий силуэт Бориного брата, Лешечки, тот с быстротой ниндзя рубил что-то ножом. Леша шагнул к столу, сгрузил брату в тарелку с кашей мелкую крошку зеленого лука и моркови, подлил матери чая. Его сосредоточенным крупным глазам не хватало живости, словно их обладатель прятал большую часть себя где-то внутри, в тайной комнате, и там проводил добрую половину жизни. Степа окликнул его: «Привет, Лешка!» — и Леша поднял голову, протянул улыбчиво: «Приве-ет!» Борин брат Степе всегда радовался. Он был самый добродушный человек из всех, кого Степа встречал. А еще у него была болезнь Дауна.
— Я говорила тебе, не сиди за компьютером ночью. Теперь зеваешь, как бледная немочь. Лег бы нормально, встал в семь, ну, восемь, зарядка, холодный душ — и нечего смеяться! — говорила Гребешкова-мама Борису. — Совсем другое настроение было бы.
— Угу. Когда мне зарплату выплатят за март, тогда у меня настроение будет. А если за март и за апрель, пойду на турник крутить сальто.
Это обещание было малосбыточным. И с зарплатой вероятность была невелика, и сальто Борис никогда не крутил. А в последние годы на любые подначивания он отвечал, что для работы дизайнера его мышц вполне хватает.
— Скорей бы вы ваше приложение сделали, — сказала Инна Петровна. — Если научите меня, я его тоже себе на телефон… как это?
— Я тебе установлю, — буркнул Боря.
— Очень симпатичное. Сразу видно, Боречка с такой любовью все монетки, все травинки прорисовывал!
— О-о! Он вам уже это, уже показал? — Сам Степа еще не видел финальный дизайн, Борис обещал предъявить ему сегодня.
— Просто прелесть, а не игрушечка! — сказала Инна Петровна. — Я, конечно, полный чайник, но ведь будут вам платить за нее? Да ведь?