: там хватило места и для двуспальной кровати за старинной ширмой, и для небольшого стола перед диваном, и для книжных стеллажей, для кресел, для платяного шкафа ближе к кровати – тридцать пять метров все-таки. Алексей лежал на диване с записной книжкой и что-то в ней черкал, в прямое нарушение должностных инструкций: ибо все свои записи он обязан был, во-первых, делать только на работе в специальных тетрадях, а во-вторых, в конце рабочего дня сдавать эти тетради секретчикам.
Ну а в пятой комнате, бывшей спальне Риммы Александровны и ее покойного мужа, соорудили такую, что ли, аварийную малую гостиную. Чтоб в случае чего не мешать Римме Александровне, потому что большая гостиная оказалась смежной с ее спальней. Опять же для гостей, если кто-то захочет остаться ночевать или приедет из другого города. Пока, правда, таких случаев не было, но тем не менее.
Итак, раздался звонок. Алексей отворил дверь.
На пороге стоял пожилой, обыкновенно одетый дядя. На нем были темное драповое пальто, серая кепка, узкий шарфик, темно-серые брюки и простецкие ботинки на шнурках.
Он спросил:
– Простите за беспокойство, Алабин Петр Никитич здесь живет?
– Нет, вы ошиблись, – вежливо улыбнулся Алексей.
– Странно. – У визитера был наготове листок из блокнота. – Вот, адрес правильный.
– Постойте. Кажется, он был художником? – Алексей вспомнил давний разговор с генералом Хлудовым.
– Да, да! – обрадовался незнакомец. – Известный в свое время живописец!
– Да, здесь раньше жил художник. Кажется, он куда-то переехал… То есть он точно переехал, поскольку здесь теперь живем мы. Я вам советую сходить в домоуправление. Там вам скорее помогут. Мама! – крикнул он в глубину квартиры. – Управдом в каком подъезде?
– В первом! – крикнула в ответ Римма Александровна.
– В первом подъезде управдом. У него все эти сведения.
– Спасибо, – сказал визитер. – Понял. То есть Алабин продал вам эту квартиру?
– Да нет, – сказал Алексей, – что вы. Такие квартиры не продаются!
– Да? – удивился визитер. – А почему?
– Вот как-то так получается, – иронически развел руками Алексей. – Ваш художник эту квартиру сдал, и мы в нее въехали.
– Ага! То есть он вам ее сдает? Он жив, выходит? Или наследники?
– Я не знаю. Он ее сдал государству.
– Ага. То есть он сдает ее государству, а государство сдает вам? Хитро!
– Подождите. – Алексей поморщился. – Что тут хитрого? Любой советский человек знает, что жилплощадь дает государство. Ну за исключением кооперативов, конечно…
Визитер хмыкнул.
Тут Алексей снова посмотрел на него и увидел, что одежда на нем вроде бы совсем простая, но при этом высочайшего, отменного качества. Кепка из тонкого серого твида, шелковый шарф, отлично скроенное пальто и даже ботинки, хоть круглоносые и на шнурках, но явно импортные и очень дорогие. Перед Алексеем стоял не просто дяденька, а настоящий джентльмен.