.
Я попытался это представить – виртуальное существование в системе, построенной инопланетным разумом, – и не смог. По коже побежали мурашки.
– И как она выбралась?
Сильви посмотрела на меня с любопытным блеском в глазах.
– Ее прислал орбитальник.
– Ну серьезно.
– Это серьезно, – она покачала головой. – Не буду врать, что понимаю протоколы. Поняла только, что произошло. Они что-то увидели во мне, или, наверное, во мне и моем командном софте. Какую-то аналогию, что-то понятное им, тому, как они думали. Оказывается, я была лучшей основой для этого сознания. Наверно, вся орбитальная сеть – единая система, и, наверно, она давно уже пыталась это сделать. Модифицированное поведение миминтов в Новом Хоке. Наверно, система пыталась загрузить сохраненные человеческие личности, всех людей, которых орбитальники выжгли из неба за прошлые четыре столетия, или то, что от них осталось. До этого момента она пыталась запихнуть их в разум миминтов. Бедняга Григорий Исии был частью пушки-скорпиона, которую мы взорвали.
– Да, ты сказала, что узнала его. Когда лежала в бреду в Драве.
– Не я. Это она поняла, она что-то в нем узнала. Не думаю, что от личности Исии осталось так уж много, – она поежилась. – В моих камерах от него точно осталось не так уж много; сейчас это в лучшем случае шелуха, и то безумная. Но что-то подтолкнуло ее воспоминания о нем, и она заполнила всю систему в попытках выбраться и разобраться. Вот почему наша атака провалилась. Я не выдержала, и она вырвалась из глубокой оперативки, как гребаный взрыв бомбы.
Я зажмурил глаза, пытаясь обработать информацию.
– Но зачем это орбитальнику? Зачем им начинать загрузку?
– Я же говорю – не знаю. Может, они сами не понимают, что делать с личностями людей. Вряд ли их разрабатывали для этого. Может, они их терпели лет сто, а потом начали искать место, куда сбросить мусор. Миминты получили Новый Хок в свое распоряжение триста лет назад; это три четверти нашей истории на планете. Может, там это происходит давно – нам неоткуда знать о том, что было до Инициативы Мексека.
Я отрешенно задумался, сколько человек лишились жизней из-за ангельского огня за четыреста лет с начала освоения Харлана. Случайные жертвы ошибок пилота; политические пленники, взлетевшие на грав-ранцах с Утесов Рилы и с десятка других мест казни; странные смерти, когда орбитальники вели себя ненормально и атаковали вне обычных параметров. Я задумался, сколько из этих людей сошли с ума, крича, внутри орбитальных баз данных марсиан, скольких постигла та же участь, когда их бесцеремонно засунули в разум миминтов в Новом Хоке. Я задумался, как много их осталось.