Что она скажет, если дверь ей откроет тот самый бандит, который убил Девятого, или другой, который хотел похитить ее саму, потому что это, как ни крути, была одна банда, Женька особо не задумывалась. А перла глупо, прямолинейно, на пролом, непонятно, на что надеясь. Но тревожно ей не было.
«Дзи-инь!» — раздался за внушительной железной дверью пронзительный, раскатистый звонок. Потом за дверью послышался какой-то грохот, затем неразборчивая ругань. И вот тут Женька струхнула и даже уже хотела сделать ноги, но не успела. Дверь распахнулась, распахнулась настежь, едва не попав ей по носу.
— Ой! — отпрыгнула Женька в испуге.
— Ты кто такая? Чего тебе надо? — раздался над Женькиным ухом страшный громоподобный бас. Она попрощалась с жизнью и открыла глаза. — Ну, чего не мычишь не телишься? Кто такая? Чего надо?
Перед Женькой стоял в дверях мужик в майке, спортивках и фартуке, на руке у него болталась трехлитровая банка, в банке — два соленых огурца. Лицо у него было злое, но все же не бандитское, а просто слегка одутловатое, с квадратным подбородком, и сам он был не здоровым, а просто упитанным. Оценив эти нюансы, Женька облегченно выдохнула и спросила:
— Вы Чуйкин Семен Петрович?
— Ну? — любезно подбодрил ее мужик.
— Вам принадлежит машина «Мазда-6», госномер…
— Нет, — перебил он Женю так же коротко и решительно, как и выражался до сих пор.
— Как нет? В ГИБДД значится, что вам, — растерялась от такого напора Женя.
— Числилась. Только я ее сперва разбил, потом продал. По доверенности, — коротко отчитался он, а потом смачно добавил: — Вот сволочи!
— Кто? — насторожилась тревожно Женя.
— Кто, кто? Дед Пихто! — вытаращив глаза, ответил мужик. — Покупатели сволочи, обещали все сами переоформить и ничего не сделали. Сволочи! — словно наслаждаясь вызывающей грубостью этого слова, повторил он. — Ты откуда?
— С телеканала, — не очень уверенно и расплывчато ответила Женя, которую мужик с банкой то и дело ставил в тупик.
Мужик воспринял ее заявление спокойно, окинул коротким, хмурым, оценивающим взглядом.
— Слышь, давай-ка помоги банку снять, — протягивая ей руку, по-свойски, без церемоний велел хозяин квартиры.
Впрочем, церемонии вообще были не в его натуре.
— Давай тяни как следует, из-за тебя застряла! — подгонял пыхтевшую от натуги Женьку Чуйкин Семен Петрович. — Это последние два огурца, а уже половина второго, — неизвестно, в какой связи, заметил он нервно. — Эх, елки! — все больше кипятился он, прыгая вокруг банки. — Как я буду салат резать? У жены сегодня день рождения, а еще пылесосить! И пол помыть! — в отчаянии завывал примерный супруг. — И чего тебя только принесло так не вовремя? — обвиняюще ткнул он в Женьку банкой.