— Ладно!.. Идите с нами, господин хороший! — сверкнула она глазами.
— А вы здесь меня дожидайтесь! — отдал приказ подгулявший купчик-Путилин.
Этого маневра Путилина я не мог понять.
Но теперь уже поздно было спрашивать каких бы то ни было объяснений: с нас двоих «расстанная кралечка» не спускала острого наблюдательного взора.
Мы вышли на крыльцо разбойничьего вертепа.
Взглянули — и, должно быть, одновременно испытали одно и то же чувство леденящего ужаса.
Тройки не было, тройка исчезла!
Прежде чем я успел издать какой-либо звук, я почувствовал, как Путилин незаметным движением сильно сжал мою руку.
— А где же, где моя троечка, разлапушка?
«Расстанная» красотка расхохоталась.
— А я к дому моему направила ее. Тут домик мой ведь недалеко. Вот пройдем лесочком этим, свернем направо — там он и будет. Я так решила: лучше ты разгуляешься, коли пешочком пройдешься, хмель-то с тебя сойдет. А то на что ты похож? Ха-ха-ха!..
— Ах ты умница-разумница моя, — качнулся Путилин.
Мы свернули за угол.
Очевидно, что тройка здесь не проезжала: выпавший пушистый снег был девственно не тронут. Следов полозьев не было и в помине.
Путилин шел несколько впереди. За ним — красавица Аграфена, я — сзади нее.
Месяц светил вовсю, заливая дивный пейзаж своим мертвенно-бледным, таинственно чудным светом.
Вдруг три огромные черные тени вырисовались на снегу.
Я быстро обернулся.
Сзади нас, прикрываясь ветвями придорожных елей, на расстоянии приблизительно саженей десяти тихо крались трое высоких мужчин.
Этого момента, господа, я не забуду никогда, до гробовой доски. Не хвастаясь, скажу, я не из трусливого десятка, но тут я почувствовал какой-то непреодолимый ужас. Вы должны представить себе, где все это происходило. Глухая, отдаленная пригородная местность. Кругом ни души. Только ели в снегу, только бесстрастный месяц. Позади — вертеп преступников, прямо по пятам — выслеживающие нас, как хищные звери, злодеи. Впереди — неведомая даль темного перелеска, где смерть, неумолимая смерть, казалось, уже заносила над нами свою дьявольскую косу!
«Что он сделал, что он сделал? — молнией пронеслось у меня в голове. — Как мог он, гениальный Иван Дмитриевич Путилин, так попасться?»
Я еще раз оглянулся назад и удивился: трех фигур уже не виднелось.
Зато я ясно увидел нечто неизмеримо более страшное и диковинное: пушистая белая пелена снега как бы шевелилась все время. Очевидно, кто-то полз под снегом.
Для меня вдруг стало все совершенно ясно. Очевидно, негодяи, кравшиеся за нами, сообразили, что я их заметил, и придумали этот хитрый маневр: бросились в глубокую канаву, наполненную снегом, и поползли под снегом.