— Я привыкла к Златодолу.
— Напомни, как давно ты в замке?
— Около года.
Лиля усмехнулась:
— Немалый срок. Ну что ж, ступай в карету. Пора выезжать. И, Матильда… надеюсь, ты не забыла блох?
— Нет, миледи, — скривилась служанка. — Они при мне.
— Отлично.
Неизвестно, чем руководствовалась камеристка, когда соглашалась на условия. Возможно, ей и впрямь некуда идти и она предпочла доходное место с сумасбродной хозяйкой полуголодному существованию. В любом случае правила озвучены, и всякое их нарушение карается немедленным увольнением. Только глупец совершит ошибку дважды. А Матильда глупой не была.
Лиля поправила манжеты. Время поджимало. Хочешь или нет, а ехать надо.
Но стоило выйти в коридор, как вновь появился Артемис:
— Поставила ее на место?
— Не переживай, — подмигнула Лиля. — Думаю, Мотя больше не будет иметь никаких претензий.
— Почему ты ее так странно зовешь?
— Что значит «странно»? Матильда, Мотя. Вполне обыкновенно.
— Не для нашего общества.
— Могу тебя сократить до Тёмы. Хочешь?
— Нет, избавь, — покачал головой маг. — Твоя камеристка — чудная дама, ни с кем на контакт не идет, рад, что хоть тебя послушалась.
— Я знала, как ее убедить. Звучит невероятно, но в какой-то момент я вдруг поняла, что именно надо сказать, словно за меня кто-то это произнес, а я только повторила. Вышло немного грубовато, но действенно.
— А голова больше не болела? — почему-то уточнил маг.
— Нет, спасибо, думаю, ты вылечил надолго. — Лиля безмятежно махнула рукой. — Кстати, а зачем вообще нанимали такую стерву? Я про Матильду. Не могли подыскать милую, спокойную, понятливую?
— Время поджимало.
— Какое время? У вас был год!
Артемис нахмурился:
— Почему год?
— Она пришла около года назад.
— Что за глупости? Мы срочно искали камеристку, так как узнали о твоем «возвращении из путешествия». Матильда нанялась за пару дней до твоего появления.
Лиля остановилась и задумчиво глянула на мага.
— Вот как? Интересно. За пару дней, значит… Наводит на определенные мысли…
— На какие? — Артемис тоже замер.
— На разные. А впрочем, будет время обо всем подумать. Молчи пока, ни слова лишнего, понял? — Она прищурилась. — У меня образовался целый табун из темных лошадок.
Карета медленно тряслась по бесформенной колее.
«Как в России, — вдруг подумала Лиля. — Две беды: дороги и… — Она покосилась на Матильду. — И дураки».
Камеристка поджимала губы, но молчала, лишь изредка бросая недовольные взоры на мага, примостившегося на сиденье напротив.
— Долго еще? — устало спросила Лиля.
— Нет. — Артемис выглянул в окошко. — Насколько я ориентируюсь, мы подъехали вплотную к Чернолесью. Думаю, еще полчаса — и все.