Он съел пирожок.
Хотелось пить.
Он так и заснул на корточках.
У него затекли ноги, но вставать не хотелось.
Как же быть? — думал Павел.
Он еще долго сидел неподвижно, лениво размышляя над тем, что девушка в кинофильме совсем не похожа была на колхозницу, что у нее мягкие руки бездельницы. А парень, изображавший токаря-передовика, приехавшего отдохнуть на курорт, был больше похож на артиста, чем на токаря.
Где-то вверху щелкнула дверь, послышались шаги, и на лестнице показался парень в очках, который провожал девушку.
— Вот так бы сразу нужно было, — сказал Павел. — Только что же это ты так скоро?
— А потому так скоро, — ответил Алексей, — что еще хотел с тобой увидеться…
— Вот и увиделись.
Павел — парень едва доставал ему до плеча — нахлобучил Алексею шляпу на нос. И внезапно он почувствовал, как что-то взорвалось перед глазами, расплющенный нос забило кровью и перехватило дыхание.
— Хурр… — прорычал он и обрушил сверху кулаки, но Алексей увернулся, и сейчас же Павел ощутил такой удар под ложечку, что у него подломились ноги. Тогда он всей тяжестью, просто всем телом навалился на Алексея, упал вместе с ним на жесткий, составленный из керамической шашки пол.
Алексей не сопротивлялся. Он стукнулся затылком.
Павел поднялся на колено, сплюнул кровь.
— Сволочь, — сказал он. — Без предупреждения…
Алексей лежал неподвижно. У него свалились очки, и у них отломилась дужка.
— Вставай, — сказал Павел и приподнял Алексея за плечо.
Алексей медленно покрутил головой, нашел шляпу, потянулся к очкам, надел их, придерживая рукой за стекло с обломанной дужкой.
— Надо снегу приложить, — сказал он.
У Павла из носа падали на ватник капли крови.
— И так пройдет, — ответил Павел, запрокидывая голову.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Алексей, с трудом поднимаясь на ноги.
— Из тюрьмы вышел.
— Чего же тут сидишь?
— Негде больше. На вокзал придется пойти перебыть.
Павел подобрал пирожки, вышел на улицу, горстью зачерпнул свежего жесткого снега, провел по лицу и вытер рукавом. А затем медленно и тяжело пошел вверх по бульвару Шевченко к вокзалу.
Алексей вышел вслед за ним и повернул в противоположную сторону.
На улицах было людно, светящийся циферблат электрических часов показывал десять минут двенадцатого.
У самого вокзала Павла догнало такси. Из машины вышел Алексей.
— Подожди, — сказал он. — Поедем лучше ко мне.
— Поедем, — согласился Павел.
В машине они сидели молча, насупившись, каждый думал о своем.
— Я заплачу́, — сказал Павел, когда такси остановилось.
— Не нужно, — ответил Алексей.
В парадном у сетчатой двери лифта сидела на табурете пожилая лифтерша. Она поздоровалась с Алексеем и с недоумением посмотрела на Павла.