— Ну, а стихи какие-нибудь ты знаешь? — спрашивал между тем мальчика Павел, как это некогда делали гости, когда приходили к ним в дом и желали доставить удовольствие его матери.
— Знаю, — смело отвечал Петя.
— Расскажи, — попросил Павел, оглядываясь на Петра Афанасьевича.
Петя стал на коврик перед своей кроваткой и уверенно начал:
Оля с Колей были в поле,
Там, где овощи растут,
Рассказали детям в школе,
Что они видали тут.
Красный мак, красный мак,
Он кивает ветру так…
— Ты, Петя, другие, — недовольно сказал Петр Афанасьевич. — Про рассеянного.
— А это какие стихи? — спросил Павел.
— Жена ему купила. Знает, что покупать, — сердито посмотрел Петр Афанасьевич на Клаву. — И до чего прилипчивые они, — пожаловался он Павлу. — Как репей. Я вчера проходил полем и сразу вспомнил: «Оля с Колей были в поле, там, где овощи растут…» И где ты видела, чтобы овощи росли в поле? — снова обратился он к жене.
— Разве я виновата, что такие книжки продают? — смутилась Клава.
— Покупать не нужно глупых стихов.
Клава уложила мальчика в кроватку, накрыла стол и пригласила Павла поужинать.
— Спасибо, только недавно ел.
— Ну хоть чаю.
За чаем Петр Афанасьевич сказал Павлу:
— Видишь, какая штука… Я хочу тебе такое приглашение сделать… Ну, чем ты сейчас занимаешься? Демонтажники — это только название. Вы же просто грузчики. Ты не обижайся — я верно говорю.
Павел молчал.
— А я посмотрел, как ты работаешь, — из тебя люди могут получиться. И компрессоры, я вижу, тебе по душе. И голова у тебя есть — вот ведь как правильно сообразил с подвесными лесами. Нужно тебе квалифицироваться. Настоящих монтажников-компрессорщиков нам не хватает, а если ты поработаешь да позанимаешься, так из тебя настоящий монтажник выйдет. И вот еще — общественного лица у тебя нет. Поработаешь, в партию вступишь…
— Я… в тюрьме сидел.
Петр Афанасьевич сделал вид, что не заметил усилия, с каким Павел сказал это.
— Знаю, что сидел. Что ж с того? Ошибки — они бывают. А сейчас ты дельно работаешь. Я бы тебе сам и рекомендацию дал.
— Спасибо, — сказал взволнованный и растроганный Павел.
— Нужно тебе совсем на стройку переехать. Вот тут рядом с нами освобождается комната… Я думаю, что смогу договориться, чтоб тебе ее передали. Будем жить соседями. И столоваться, если захочешь, сможешь у нас, пока сам не женишься. А то по этим столовым и забегаловкам и дорого и спиться можно.
— Переезжайте, Павел, — поддержала мужа Клава.
…Утром Клава сидела у распахнутого окна и, быстро вращая ручку швейной машины, шила Пете синенькую в полоску рубашку. Машина стояла на подоконнике. По временам, оставляя шитье, Клава поднималась и поглядывала в окно — смотрела, как Петя с девочкой соседки, Варенькой, лепит из влажного песка бабки.