– Вы преувеличиваете, обычный мужчина.
– Нет-нет, не спорьте.
Они сели пить чай с тортом, хотя Николай предпочёл бы что-нибудь более основательное.
В разговоре двух женщин проскочило слово «поребрик» – так говорят коренные питерцы.
– Извините, отвлёкся. Кто сказал «поребрик»?
– Я, – ответила Надежда.
– Вы питерская?
– Да. А как вы угадали?
– Да ведь это именно они говорят «поребрик», «парадное», «булошная».
– Я этого и не скрывала, только ведь вы не спрашивали. Меня сюда муж перевёз после свадьбы – это его родной город. Так и осталась.
– Вы не рассказывали.
– А вы не спрашивали.
Питер – это неплохо. Культурная столица России. Николай бывал, и не раз, и в Москве, и в Питере. Сравнение не в пользу Москвы. Конечно, можно вытащить девушку из деревни, но вот вытащить деревню из девушки – задача не из простых, архисложная.
Пока Николай не спеша пил чай, Надежда рассказывала Ольге о вечернем происшествии. Как всегда у женщин, рассказ сопровождался многочисленными деталями и эмоциями.
– А ты? А они? – переспрашивала Ольга.
После рассказа обе, не сговариваясь, обратили свои взгляды к Николаю, но он лишь пожал плечами. Что они хотят от него услышать? Ведь Надя всё рассказала.
Николай поднялся и пошёл в ванную – ополоснуть руки.
Ольга понизила голос, но Николай расслышал:
– Такой мужик! Сейчас таких нечасто встретишь!
Николай усмехнулся. Ну да, Геракл и Александр Македонский в одном флаконе. Но только не Казанова.
Потом разговор как-то сам собой перешёл на Санкт-Петербург. У Надежды даже глаза как-то по-особому загорелись, когда она начала рассказывать о своём родном городе. Да это и понятно, каждый кулик своё болото хвалит.
Но город и в самом деле заслуживает всяческих похвал. По крайней мере, всю старину в центре сохранили, не то что в Москве при Лужкове. Не зря ведь в Питере столько иностранных туристов. Компактно, интересно, а что туристу ещё надо? Даже у пресыщенных французов Петергоф или Царское Село вызывали неподдельный восторг и восхищение.
Заговорились едва ли не до полуночи, поскольку нашлось множество точек соприкосновения. Спохватившись, Николай с извинениями откланялся.
А с понедельника – трудовые будни.
К Новому году Николай успел обставить новое жильё. Не всё из списка он смог купить, но жить уже можно было вполне. Правда, не очень уютно пока получилось, как номер в гостинице. Ни цветов, ни фото, ни тюля, поскольку на окнах жалюзи стояли. Казённо как-то – Николай сам это чувствовал.
Незаметно подкатили праздники. Когда до них осталось три дня, Николай зашёл к Надежде:
– Наденька, приглашаю вас отметить новоселье и Новый год у меня, на собственной квартире. Придёте?