— Вчера после обеда я отправила письмо миссис Роуч, — сказала мамаша Снэгсби, пропустив мои вопросы мимо ушей. — И сегодня с утренней почтой пришёл ответ. Миссис Роуч с дочерьми приняли наше приглашение, они придут к нам в гости во вторник в три часа.
Возможно, я даже завопила от восторга. Но вопила недолго. Потому что на уродливом лице мамаши Снэгсби я прочла затаённую печаль и тревогу. Я поняла: с этой её кулинарной книгой связана какая-то таинственная история. Возможно, именно в этой истории кроется разгадка того, почему у мамаши Снэгсби такой ужасный характер.
И у меня родился великолепный план.
Наш визит к портнихе начался с недоразумения. Мисс Аптон — так её звали — была бледная как смерть, с тусклыми глазами; дыхание со скрипом вырывалось из её груди. Естественно, я решила, что передо мной очередное привидение, и посоветовала ей скорее лететь прочь, к свету.
— Что за чушь ты несёшь?! — рявкнула мамаша Снэгсби.
Она не знала, что я могу видеть призраков.
— Не хочу вас пугать, дорогая, — сказала я, — но, хоть вы и не можете его видеть, в этой комнате болтается жуткое привидение. Кожа серая, как у покойника. Трупный запах. Я могла бы добавить ещё ужасающих подробностей, но, поскольку у меня все задатки прирождённой Белоснежки, лучше промолчу.
Портниха оскорбилась и назвала меня грубиянкой.
— Она сирота, — пояснила мамаша Снэгсби, когда мне велели встать на стул и не шевелиться. — Никто не хотел брать её в семью, а кровных родственников у неё нет. Мы с мистером Снэгсби сжалились над бедняжкой, ведь ей некуда было идти.
Мисс Аптон набросила на меня большой кусок чёрной ткани. К счастью, в нём была прорезана дырка для головы, поэтому я могла смотреть в окно, за которым куда-то спешили люди и экипажи.
— Как добросердечно с вашей стороны, — говорила портниха, закалывая ткань булавками вокруг меня, — взять в дом бродяжку с улицы и обращаться с ней как с родной дочерью.
— Вы правы, — кивнула мамаша Снэгсби. — Каждый должен проявлять милосердие как может. Если бы не мы, бедная девочка оказалась бы в богадельне.
— Тут вы ошибаетесь, дорогая, — сказала я. — Меня бы с распростёртыми объятиями приняли в деревне, откуда все мы, Покеты, родом. Там в нас души не чают. Каждую зиму кто-нибудь из женщин вырезает статуи всей нашей семьи из замороженного сала. Этот монумент устанавливают на деревенской площади рядом с памятником Наполеону.
Мисс Аптон и мамаша Снэгсби уставились на меня, разинув рот.
— Вот дурочка! — выругалась мамаша Снэгсби.
— Это вы очень верно отметили, дорогая. — Я посмотрела на часы и покачала головой. — Мисс Аптон, нельзя ли побыстрее? Мои ноги уже…