— И что с ней? — нахмурился Старцев.
— По всей вероятности, острый реактивный психоз. Какая-то психическая травма дала его. На лекарственные средства организм не откликается — вот что плохо. Так что на счет «поговорить»… Не знаю.
— Могу я взглянуть на нее? — Егор Иванович был уверен, что несчастную утаскивали в Иной мир, но по тому, как описывал врач состояние пострадавшей, воздействие было слишком сильным.
— А на каком основании, молодой человек? — строго смотрел на него лечащий врач.
— У нас есть еще одна похищенная. — Ответил за него Алексей Васильевич, показывая удостоверение.
— Я просто взгляну — и все. — примирительно сказал доктору Старцев.
— Как вам будет угодно, — скептически отозвал психиатр. — Пойдемте со мной.
1 июля 17:06 Петровская набережная. Недалеко от дома третьей жертвы.
Выйдя из дома скорби, Старцев сначала доехал до Стрелки Васильевского острова, припарковал мотоцикл. И отправился блуждать по городу в надежде, что перпендикуляры улиц, гранит набережных, ленивое течение Невы и серое небо Санкт-Петербурга подскажут ему ответ на вопрос: что все-таки происходит в городе.
Он шел неторопливо. Всматриваясь, вслушиваясь, внюхиваясь в окружающую его действительность.
Похищенные женщины, которых утащило в Иной мир. Женщины без толики дара — по крайней мере, те две, которых вернули. Женщины с выбранной жизненной силой — ее, на сколько он мог судить, забрали нарочно. Обычно посещение Иного мира действует хоть и угнетающе на психику человека, но не так разрушительно, как он наблюдал во втором случае.
А вот интересно, почему юная особа — как ее там — Виктория — так легко перенесла потерю жизненной силы? То ли надо было и второй водки дать выпить, то ли… Надо посмотреть повнимательнее на девочку. Может, отдав свою жизненную силу, она получила что-то взамен?
Он прошел от места первого похищения на набережной Фонтанки до набережной лейтенанта Шмидта. Еще раз осмотрел парковку. Вздохнул. И отправился к Петровской набережной — к дому третьей похищенной.
Рядом вода. Во всех случаях рядом вода. Если бы их утаскивала какая-нибудь водная нечисть, то женщины должны были бы быть совсем у воды. Да и находили бы их утопленными. Черт-черт, не слушай!
Но вода — это не только среда обитания всякой живности — благожелательно и не очень расположенной к человеку. Вода — это проводник магии. Наиболее устойчивый в нашем мире.
Зачем? Зачем кому-то могли понадобиться женщины. От их детей, кстати, жизненной силы было бы больше, и забрать ее легче…
— И вам доброго, — откликнулся он на чье-то приветствие. Потом сфокусировался. Перед ним стояла Ирма. И эта девочка из кафе, которая его встречала.